Прошлым летом я ездил в Ирландию, в эту зеленую благословенную страну, и снова, движимый долгом и велением сердца, совершил паломничество, которое всякий раз волнует меня.

Много лет назад, будучи еще совсем молодым врачом, я проходил практику в одном из госпиталей Дублина. Пациенты, которых я обслуживал, жили в самых бедных кварталах города. Тогда - то, во время обходов своих больных, всякий раз повергавших меня в уныние, я и познакомился с Роз Донеган.

Я часто встречал ее на Лугран - стрит, когда она несла воду, держа на руках братишку - крупного мальчика месяцев девяти, который был привязан потрепанным платком к ее худенькой талии. Роз было четырнадцать лет. Синие глаза девочки на ее озабоченном личике казались непомерно большими. Трое других ребятишек, в возрасте от пяти до девяти лет, цеплявшиеся за ее юбку, были одинаково рыжеволосы, что безошибочно доказывало их принадлежность к фамилии Донеганов.

Контраст между нищетой семьи Донеганов и отважной ясностью взгляда девочки возбудил во мне любопытство к этому странному маленькому созданию. Я начал с того, что при встрече здоровался с Роз, и несколько дней спустя на мое приветствие она стала отвечать печальной, робкой улыбкой. Постепенно мне удалось преодолеть ее сдержанность, и мы с нею подружились.

Я узнал, что Роз, трое младших детей и крошка Майкл потеряли свою мать восемь месяцев назад. Вместе с отцом, Дэнни Донеганом, они жили в одном из домов на Лугранстрит. Дэнни, работавший, когда случалась работа, в доках, был слабохарактерным, добродушным человеком. Он никогда не бранился, был полон самых лучших намерений и тратил большую часть своего времени и денег в расположенном поблизости трактире «Трилистник». Поэтому вся забота о ведении хозяйства целиком ложилась на плечи Роз. Ей приходилось содержать в чистоте и порядке две комнатушки, где они жили, направлять своего заблудшего отца на путь истинный и всячески спасать остатки его заработка, а также готовить пищу и присматривать за младшими.

Хотя всем им находилось местечко в маленьком сердце Роз, больше всех она любила крошку Майкла. Когда солнечным воскресным утром девочка несла малыша к опушке Феникс - парка, она сгибалась под тяжестью ноши, но это ее не смущало. Она ко всему привыкла. Я восхищался силой ее выдержки, видя, как решительной походкой она направлялась по тесной, грязной улице в лавку мясника, чтобы выторговать немного ветчины, или к булочнику - уговорить дать в кредит еще один хлебец. Девочка прекрасно понимала все, что происходило вокруг нее. Дитя трущоб, она видела жестокие таинства жизни, но чистота и невинность возвышали ее над всем окружающим.

Мой первоначальный интерес к этому ребенку постепенно превратился в глубокое участие. Я чувствовал, что должен для нее что - то сделать, и, узнав случайно день ее рождения, отправил ей посылку с одеждой. Приятно было представить девочку в теплом шерстяном платье и в крепких башмаках.

Несколько дней я старался не попадаться ей на глаза и про себя улыбался, воображая, как в воскресенье она пойдет к мессе нарядная, поскрипывая новыми башмаками. Но, встретив ее в следующий понедельник, я с огорчением заметил, что на ней было все то же старенькое платьице.

- Где же твоя новая одежда? - вырвалось у меня.

Девочка покраснела до корней волос, затем промолвила:

- Так это вы прислали?.. - После долгой паузы, не глядя на меня, она сказала: - Я ее заложила. В доме у нас больше ничего не было, а Майклу нужно молоко.

Я внимательно посмотрел на нее и ничего не сказал. Я понял, что она пожертвовала бы собой, отдала бы все, что у нее есть, своему маленькому брату, которого она боготворила. Роз выглядела такой хрупкой и слабенькой, что меня охватила жалость. На другой день я отправился к приходскому священнику Уолшу.

Когда я заговорил о Роз и объяснил свою просьбу, лицо его просветлело. Немного подумав, он кивнул в знак согласия.

- Только нелегко вам будет убедить ее, - улыбнулся он, провожая меня до дверей. - Она настоящая маленькая мама. И это заполняет всю ее жизнь.

Неделю спустя я отправился на Лугран - стрит. Дети сидели вокруг стола, наблюдая, как Роз сосредоточенно резала на ломтики остатки булки.

- Роз, - сказал я, - ты уезжаешь. Девочка с недоумением посмотрела на меня.

- К моим друзьям, в Голуэй, - продолжал я тем же тоном. - На месяц. Там, на ферме, тебе ничего не придется делать. Будешь только кормить цыплят, бегать по полям да пить молоко.

Лицо ее радостно оживилось, но тотчас же погасло. Она покачала головой.

- Нет, мне нужно присматривать за младшими и за папой.

- Все уже устроено. О них позаботятся. Ты должна послушаться меня, Роз, не то ты свалишься.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.