Пел он правильно, но казалось, что воздух от его пения светится. Харви слушал, и ему мерещились огромные вырубленные в камне пещеры далеких миров, в них появлялись и исчезали маленькие страшилища, и в конце концов Харви жалобно завыл:
— ...но это толллько роккк-н-роллл...
Страшилище раскачивалось, тряся круглым, как мяч, животом. Эта необычная демонстрация достижений в хореографии продолжалась бы, возможно, и дольше, не вернись домой Мэри. Она вошла в дом через переднюю дверь, полистала журнал, который увидела на столике для корреспонденции, и прошла в кухню.
Гость из космоса решил, что настало время оповестить ее о своем существовании. Он принимал все волны, излучаемые ее мозгом; да, теперь он показаться ей может. И он заковылял по коридору.
Харви, хотя странные видения осаждали сейчас его самого, знал: это безрассудно.
Мэри вот-вот должна была уже появиться из-за угла коридора, когда Харви, прыгнув, очутился впереди Ипа. Пес, встав на задние лапы перед Мэри, загородил собой страшилище, высунул язык и так и остался стоять в этой просящей позе.
— Я и не знала, Харви, — сказала Мэри, — что ты так хорошо умеешь служить. Это Эллиот тебя научил?
Пес кивнул.
— Но кормить тебя еще рано, Харви, ты это знаешь.
И, повернувшись, Мэри пошла в сад.
Изнемогая от боли, Харви буквально рухнул на передние лапы; не склонный вообще переутомлять ни разум, ни тело, он никакого удовольствия от своего подвига не получил. Он посмотрел на древнее космическое страшилище. Древнее страшилище посмотрело на него, а потом за него, в направлении двери, ведущей в сад. Нужно, чтобы Мэри узнала, как он мудр.
Он оттолкнул Харви.
Пес антигравитировался, а потом снова опустился на пол, на два шага правее, и в это мгновение в дом с охапкой цветов в руках вернулась Мэри.
В один прыжок Харви опять очутился перед Ипом и лихорадочно забил хвостом. Ип уже оторвал ногу от пола, чтобы шагнуть к Мэри; поскольку сохранить равновесие в таком положении трудно, удар хвоста Харви, швырнув Ипа вдоль коридора, забросил того в открытую дверь.
Харви снова стоял на задних лапах, было ужасно больно, но он терпел; Мэри остановилась перед ним, из-за цветов почти ничего не видя.
— Что-то ты очень возбужденный сегодня, Харви, — сказала она.
Пес кивнул снова.
Мэри прошла в кухню и поставила цветы в воду, потом подхватила со стола узел одежды, которую привезла из химчистки, взвалила на плечо и направилась к лестнице. Интересно, Харви на самом деле кивал или ей это только показалось?
Ип качнулся, вдохнул побольше воздуха и возобновил движение к намеченной цели.
Ибо кто знает? Быть может, сегодня последний день его жизни. Если ноги его будут и дальше, как сейчас, подгибаться под действием земной гравитации, он не протянет и до вечера. Но, прежде чем умрет, он обязательно расскажет о себе Мэри.
В 10-м номере читайте об одном из самых популярных исполнителей первой половины XX века Александре Николаевиче Вертинском, о трагической судьбе Анны Гавриловны Бестужевой-Рюминой - блестящей красавицы двора Елизаветы Петровны, о жизни и творчестве писателя Лазаря Иосифовича Гинзбурга, которого мы все знаем как Лазаря Лагина, автора «Старика Хоттабыча», новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Исторический рассказ
Фестивальная история переворачивает свою двенадцатую страницу
Дом торжеств в Тбилиси