Пункт третий: бармен склонял Сергея принять предложение Стаса.
К ним стоило добавить четвертый и, быть может, наиболее существенный: Кузнецов просил занять деньги не тринадцатого, а раньше – тринадцатого он только напомнил о своей просьбе.
Коли так, выходит, Витек мог быть не первым и уж наверняка не последним, к кому он обращался с подобной просьбой. Причем обращался лишь к самым близким друзьям, к тем, кому мог откровенно, без утайки, рассказать и о долге, и о Стасе, и о плане, в котором ему предназначалась роль козла отпущения.
Пойдем дальше.
До тринадцатого нужной суммы у него не было. Это точно. Но оставалось еще целых два дня. Именно в эти-то два дня он и встретился с человеком, которому поведал о двери с английским замком, которого попросил занять деньги и который...
Я пропустил момент, когда закончилась запись.
Из магнитофона неслись скрежещущие модуляции синтезатора. Я выключил его и. не вытаскивая кассеты, спрятал в сумку.
Нина сидела, опустив голову. Ее лицо прикрывали мокрые, не просохшие от морской воды пряди волос.
– Сергей погиб из-за этого? – спросила она.
– Из-за этого тоже.
С гор пахнуло ветерком, и стало слышно, как в отдалении шумят сосны.
– Я не знала, что у него был долг.
– Давай собирайся. – Я застегнул рубашку. – Уже поздно.
По дороге впечатление от прослушанной записи немного улеглось, и Нина ответила на мои вопросы.
– Сергей продавал что-нибудь из своих вещей?
– Насколько я знаю, нет.
– Не заводил разговора о деньгах?
– Нет. Мы вообще мало говорили. Это был разрыв. Жили практически порознь: он в одной комнате, я в другой. Я готовила на двоих, оставляла ему еду, но мы почти не общались.
– Это его устраивало?
– Мы договорились, что я поживу до зимы. К Новому году мне обещали комнату в общежитии. Он это знал.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Подводим итоги дискуссии «Вернутся ли в песню мелодия и смысл?»
Из книги «Жизнь Матэ Залки», которая выходит в издательстве «Советский писатель».