… И наступил рассвет

Игорь сидел, привалясь спиной к ящикам, закрыв глаза и бессильно улыбаясь, вытянув гудящие ноги. Шумело еще в висках, но на душе было покойно и чисто. Анатолий протянул ему сигарету, и он взял ее, хоть никогда прежде и не курил, и было хорошо ему сидеть вот так, рядом с ребятами, говорить с ними и слушать их разговоры, не чувствуя себя больше чужим...

– Ешьте как следует, – заботливо сказала ему Вера за завтраком. – Устали? – Она была с Игорем особенно ласкова. Это приятно волновало.

– За такой завтрак готов повторить все сначала, – пошутил Игорь, с трудом ворочая языком. Зверски хотелось спать.

– Айда с нами, Игорь, на восточный промысел. – Анатолий положил руку ему на плечо, взглянул на Косицына, сидевшего в середине стола. – Закатим по дороге лекцию, а?

Косицын не поднял даже глаз, промолчал.

– Нехорошо, назвал тебя нерабочим человеком, – покачал головой Бабай. – Ай, как нехорошо! Как надо работал. Невесту красивую тебе надо. – Он лукаво покосился на Веру.

За столом засмеялись, дружелюбно поглядывая на Игоря. Вера слегка смутилась. Игорь смеялся вместе со всеми. И приятны и дороги ему были эти минуты, приятен был шутливый этот разговор, и он жалел, что вот-вот все это пройдет, и уж не хотелось расставаться с «Мичуринском», с этими симпатичными ребятами, хотелось всем им счастья, добра, удачи.

Бабай чашку за чашкой поглощал какао, курил, обволакиваясь клубами дыма, и был похож на старика Хоттабыча.

– В другой раз привезете тару, украду вашу Веру, – говорил он, грозно пошевеливая бровями. – В пустыню увезу. Как царица, заживет со мной. Пойдешь за меня, Вера?

– Конечно! – мило смеялась Вера. – Буду есть мясо, сидеть на шелковых подушках. Как шахиня!

– Все донесу Мишке. – Анатолий подмигнул ребятам. – Худо тебе придется, Бабай. Тяжелая у Мишки рука.

– Какой Мишка жених? Он кильку ловит, план мало-мало давай. А мне што? Я вольный джигит!

– Ешьте, ешьте, – потчевала Игоря Вера, заходясь от стариковских шуток. – Рубашку я вам выстирала, в песке всю вываляли.

«Славная девушка, – с какой-то светлой ревностью подумал Игорь. – Неужели плавает, чтобы быть к жениху поближе? Значит, парень что надо, стоит того...»

– Ну, как вам пришлась наша лекция? – усмехнулся Косицын, подойдя к Игорю после завтрака.

– Я привык к производственной гимнастике...

– Перестаньте сердиться, – сказал вдруг Косицын.

– С чего вы взяли? Я тронут вашим вниманием...

Они сидели на палубе, смотрели на пригорбленную округлость моря. Из-за горизонта выкатывался огромный, пылающий диск солнца. Матросы окатывали палубу.

– Завтрашним утром придем вот на восточный промысел, – заговорил устало Косицын, – рыбу брать будем. Очередь на погрузку, спешка, сутолока – черт ногу сломит. Если бы не эта дурацкая тара, ночью бы загрузиться успели. Да... Потом с рыбой назад, в город, потом опять тара, и опять – за рыбой... Так челноком и мечешься... Позавидуешь вам.