… И наступил рассвет

– Совсем, совсем мало! – Бабай осклабил в улыбке коричневые выкрошенные зубы. – Тридцать... не хватает до ста. Во сколько! А джейрана никто из вас не догонит.

– Что ты разошелся: все я да я?

– Не разошелся, нет! Геолог пришел, нефть разыскал, машиной шумит. Далеко-далеко ушел джейран, туда, в пустыню. Только я для Веры достану – больше никто.

– Ну, гусар! – Дружный взрыв смеха взметнулся над берегом. Двинулся, зашуршал транспортер, цепочкой поплыли по нему ящики.

Их перегружали на носилки и, увязая в песке, метров на сорок оттаскивали в сторону. Там Бабай с женщинами едва поспевали укладывать их в несколько этажей. С «Мичуринска» дали музыку. От бойкого, зажигательного ритма песни, от энергичного голоса певца зарождался задорный, бешеный темп в разгрузке.

Через полчаса Игорь понял, что напрасно впутался в эту историю. Дьявольски трудной оказалась эта работа. Никогда, думалось, не остановится проклятая лента транспортера. А ящики беспрерывным потоком плыли и плыли по ней, пьяно ковыляя, налезая друг на друга при малейшем заторе.

Загорелые, влажные тела матросов маслянисто поблескивали в электрическом свете. Саднило от пота глаза, горели ладони, дрожали от напряжения ноги. Игорь чувствовал, что не вынесет этой каторги, упадет в песок, задохнется горячим, дурманящим воздухом. Хмельно качались перед глазами многопудовые носилки с пирамидой ящиков.

– Шевелись, шевелись! – кричал напарник Игоря Анатолий Фокин. – Поднажмем, а то ящиками завалят!

У Анатолия было по меньшей мере два сердца. Работал он шутя, играючи, все взвинчивая и взвинчивая темп, словно бы заражая своим веселым азартом других. Такого вот напарника Игорю, как назло, и подсунула судьба. Игорь уже проклинал себя за то, что не отсиделся в каюте, ему захотелось бросить все к чертовой матери и упасть. Будь что будет! Но тут появился откуда-то Косицын, что-то крикнул Анатолию, сбросил несколько ящиков и опять исчез.

«Не замечает, ледяная душа! – Игорь покосился ему вслед. – Ладно, мы еще докажем, что эта физзарядка для рядовых товарищей. Нас тоже голыми руками не возьмешь!»

– Давай, лектор, давай! – орал кто-то сбоку. – Не на трибуне! Нажимай на педали!

– Домой с мускулами приедешь! – подбадривал Игоря Анатолий. – На ринг можно сразу выходить. Поднажмем, мальчики!

Ребята шутили, но Игорю было не до шуток. Носилки едва не выскальзывали из рук. Дело, судя по всему, шло к нокауту без всякого ринга. Он смотрел на ребят и видел: работа эта привычна для них, делают они ее весело, красиво, с каким-то яростным азартом. Он завидовал их ловкости, силе, задору и только теперь понял вдруг, отчего они все так крепки и мускулисты, отчего так физически совершенны...

Начинался рассвет. Он поднимался громадным куполом над морем, над таровой базой, над берегом. Постепенно все обнажалось, все проявлялось, как на фотографии: и какой-то старый дом с заколоченной накрест дверью, и старое судно «Экватор», и песчаные холмистые дюны, уползающие в глубь материка. Рассвет сбрасывал глухое покрывало ночи, все вокруг представало в обнаженном, первобытном каком-то виде, казалось неправдоподобным, нереальным. И невозможно было представить, что целые тысячелетия оставалась заброшенной, беспризорной эта земля, эта дикая пустыня, что никто никогда, до самых последних лет, не пытался даже вдохнуть в нее жизнь.

Теперь где-то недалеко от побережья геологи нашли нефть, значит, надо ждать великих перемен в этих краях... Игорю подумалось вдруг, что вырастет, наверно, когда-нибудь на этом берегу город, красивый и светлый, и засияет белыми корпусами, среди песков, электричеством, улыбками людей – всем тем, чем хороша и прекрасна жизнь. И будут подходить к причалам этого города громадные суда, комфортабельные теплоходы, и вся эта дикая пока пустыня останется лишь в преданиях людей. Когда-нибудь это будет непременно...

А ящики все плыли и плыли по транспортеру. Руки онемели, чудились вытянутыми до самой земли. Игорь с великим трудом вытягивал ноги из песка. Казалось, эта сумасшедшая карусель никогда не кончится. Больше всего он боялся не выдержать, упасть вместе с носилками на глазах у ребят. Приостановился на секунду, задыхаясь.

– Ты чего, лектор? – оглянулся Анатолий.

– Все в порядке! – хрипло ответил Игорь, чувствуя, как носилки выскальзывают из рук. Подставил под них дрожащую коленку, ткнулся головой в неструганый, грубый ящик. Пот заливал глаза.

– Амба! – через минуту весело выкрикнул кто-то. – Туши лампу, братва! Приехали!

В это невозможно было поверить! Но вот последние ящики доковыляли до места, транспортер замер. Оборвалась музыка. Ребята сели прямо на песок, закурили и молча стали глядеть на свою работу. Непривычно тихо стало кругом, лишь глухо потукивал движок в стороне.