Помните у Гоголя? «Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове: дорога! Боже! Как ты хороша подчас, далекая дорога! Сколько раз, как погибающий и тонущий, я хватался за тебя, и ты всякий раз меня великодушно выносила и спасала! А сколько родилось в тебе чудных замыслов, поэтических грез, сколько перечувствовалось дивных впечатлений...»

Пять лет назад в благодатную летнюю пору довелось мне попасть в Суздаль – город неотразимого обаяния. Казалось бы, чего еще человеку надо, когда пред глазами его покрытые изумрудной зеленью берега уютной Каменки, а за рекой слева и справа шумит, сверкает оживленный, многолюдный город-музей, и в памяти не остыли еще поэтические видения владимиро-суздальской земли – издревле славное Ополье так обласкало ваши взгляд и сердце, что долго-долго вы будете грезить этим уходящим за горизонт полевым простором. Мы обошли тогда весь Суздаль и задержались у могучих крепостных стен Спасо-Ев-фимьевского монастыря. Разглядывая неприступные башни и буквально литую кладку прясел монастырской стены, совершенно нечаянно я оказался у городской границы, которая была обозначена дорожным указателем: «На Иваново». Тут-то и посетила меня беспокойная мысль о том, что надо бы пройти этот путь, путь от знаменитого центра туризма Суздаля до славного своими революционными и трудовыми традициями большого промышленного города Иванова. Неотложные дела и первоочередные заботы на полтора года оттянули срок экспедиции, но это время было временем неторопливого обдумывания маршрута путешествия.

В век Магеллана весьма сложно было до отплытия прочертить путь корабля. Карты и лоции были слишком неточны. Открыв «Атлас автомобильных дорог СССР», я за каких-нибудь двадцать минут наметил вчерне маршрут. И удивился и обрадовался тому, что он кольцевой. По-моему, он и не мог быть другим. Судите сами: добраться через Владимир – Суздаль до Иванова и той же дорогой возвращаться в Москву – интереса мало. А что если продолжить путешествие! Побывать в Иванове и миновать Шую, право, обидно. А от Шуи рукой подать до Палеха. Но Палех стоит на горьковской дороге, а из Горького прямой путь во Владимир. Повторение! Не годится. Ведь можно из Шуи через текстильные города Родники и Вичугу попасть на берег Волги, в Кинешму. Город, в котором Александр Николаевич Островский увидел впервые героев «Грозы» и «Бесприданницы». По преданию, здесь Стенька Разин навек расстался с молодой персидской княжной. И, как говорят легенды, старорусское «кинешь мя» последний трагический возглас княжны) со временем стало именем города на Волге.

Кинешма. Переправа через Волгу. Солнце, вольный волжский простор, видение разинских стругов из песни, которую нельзя было не вспомнить. Мощный паром вышел на стрежень могучей реки, и открылась необъятная даль, тот самый песенный «простор речной волны». Вот так. Я и не заметил, как от рассуждений о кольцевом маршруте перешел к воспоминаниям о путешествии, состоявшемся в первых числах ноября 1967 года. На стареньком «Москвиче» по бывшей Владимирке [ныне шоссе Энтузиастов] мы – журналисты, искусствоведы – покатили 8 сторону Владимира. Конечно же, я и мои попутчики и раньше бывали в славном русском городе, основанном в XII веке князем Владимиром Мономахом. Сюда влекут нас утонченная красота архитектурных памятников Владимира и Боголюбова, фрески Андрея Рублева и Даниила Черного, такие выразительные реликвии истории, как Золотые ворота, через которые несколько веков кряду шли на рать и возвращались из дальних походов владимирские полки.

Признаюсь: Владимир – моя первая любовь. Здесь впервые дрогнуло сердце, ощутившее необходимую, бесценную для него близость отечественной истории, несказанную красоту родной земли.

Свернув с магистрали Москва – Горький на суздальскую дорогу, путешественник, жаждущий встреч с историей, чувствует себя охотником, вступившим на хорошо различимую звериную тропу. Тут куда ни ступишь – откровение для «впервыепроходца».

По Суздалю, в древности Суждалю, где раньше судили, куда ссылали опальных, нынче судят о нашем, советском отношении к памятникам истории, к старике. Сюда совершают паломничество миллионы туристов. Гостеприимство Суздаля поразительно. Здесь в летние месяцы ежедневно гостит людей столько же, сколько и живет, – 12–14 тысяч. А после того, как будет полностью осуществлено постановление Совета Министров СССР и Совета Министров РСФСР о создании в Суздале первого в стране туристического комплекса, город сможет принимать гостей вдвое больше.

Отобедав в Суздале, наш экипаж устремился к Иванову. Не в таком далеком прошлом [в сравнении с возрастом Владимира и Кидекши], в XVII веке, Иваново упоминается как село, производящее холсты. В конце прошлого века Иваново-Вознесенск – центр текстильного края. В 1905 году здесь в ходе политической стачки возник Совет уполномоченных – первый Совет рабочих депутатов. В Иванове, только спроси, старожилы, экскурсоводы Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры расскажут и покажут места первых маевок, дома, в которых были конспиративные квартиры и подпольные большевистские типографии.

Из Иванова направились в Шую. Древнее ядро города расположено на высоком холме, и венчает его величавый шпиль соборной колокольни, отчего весь город кажется устремленным ввысь, привлекательным. У этого города заслуженная боевая рабочая слава. Многое в Шуе напоминает о выдающемся деятеле большевистской партии полководце Михаиле Васильевиче Фрунзе.

Палех остался в стороне, но из Шуи сделать рейд сюда совсем просто.

Дорога от Шуи до Вичуги сдерживала мой пыл водителя. Медленная езда позволяла пристально вглядеться в лица нынешних российских деревень. Остановки, даже вынужденные, подарили запоминавшиеся на всю жизнь встречи с прекрасными людьми. А какое молоко у добросердечных хозяек в деревнях Михалево и Новички! Какая прелесть – деревянное кружево наличников! Как ладно срублены дома в ивановских деревнях! Как мудро строились деревни! Один дом незримо зацеплен за дорогой, а вся улица, встающая перед глазами за золотистым ржаным жнивьем, словно серебряная цепочка, протянувшаяся между лесом и полем.

Вичуга. В тридцатых годах нашей советской эпохи название этого города не сходило с газетных полос. Тогда в Вичуге, на фабрике имени Ногина, ставили рекорды производительности труда ткачихи-многостаночницы Дуся и Мария Виноградовы. В 1935 году Виноградовы стали обслуживать по 208–216 ткацких автоматических станков. Нормой считалось 30–40 станков на ткачиху. Разве не интересно попасть в такой город! Я горд тем, что попал в него, следуя дорогами истории в поисках замкнутого туристского маршрута.

В Кинешме «Москвича» поставили на паром, и мы поплыли в Заволжск. Только что расставшись с волжской песней-легендой, мы въехали в лесную сказочную страну – страну берендеев. В двадцати четырех километрах от Заволжска Щелыково – творческая мастерская великого русского драматурга А. Н. Островского. Творческая мастерская его – это и кабинет писателя, и бескрайние леса Заволжья, и тихие речки Куекша, Сеньдега, Мера и Ярилина долина.

Оказавшись в Заволжье, в центре лесного Костромского края, мы стали искать путей, ведущих в областной центр, в Кострому, от которой рукой подать до Ярославля. А там Ростов, Переславль-Залесский, Загорск и Москва.

Когда маршрут на Кострому, идущий через Островское и древний Судиславль, был намечен, стало ясно, что кольцо замкнется. Да как! Две мощные туристские реки – ростово-ярославская и владимиро-суздальская, – пополнившись достопримечательностями Ивановской и Костромской областей, слились в единый нескончаемый поток.

В Костроме мне тогда довелось побывать впервые. И три дня пролетели, как один миг. Полный день ушел на огромный и интереснейший музей-заповедник, расположенный в Ипатьевском монастыре. Русское деревянное зодчество, богатейшая коллекция народного декоративно-прикладного искусства, фрески Гурия Никитина и Силы Савина, этнографическая коллекция, размещенная в доме Коншина, увлекательнейший отдел природы и, наконец, уникальная коллекция насекомых, завещанная Костромскому краеведческому музею Иваном Михаиловичем Рубинским, посвятившим свою жизнь изучению насекомых, обитающих на Земле.

Весь второй день мы любовались городом. Незадолго до нашего приезда в центре Костромы был открыт памятник Ивану Сусанину. Третий день был посвящен встречам с людьми. Мы были гостями тек _ стильщиков и художников, писателей и животноводов племхоза Караваево.

Ярославль основан Ярославом Мудрым в 1024 году. В 1612 году в Ярославле Минин и Пожарский собирали ополчение для освободительного похода. В 1750 году здесь основан первый русский театр. Тот, кто хотя бы однажды пройдется по Волжской набережной Ярославля, полюбит этот город навсегда. Удивительно строен и красив этот древний город.

Путешественники и в прошлые века и в наше время ни за что не оставляли своим вниманием Ростова Великого. Здесь, так же как в Суздале, создается ныне туристический центр. Русское строительное искусство, знаменитые фрески ярославской школы, малиновый звон ростовских колоколов, думается, известны всем и каждому.

Следующий пункт по дороге к Москве – Переславль-Залесский. Город основан Юрием Долгоруким. Здесь мужала молодость военного таланта Александра Невского. Плещеево озеро стало колыбелью российского военного флота. Здесь в 1688–1693 годах царь Петр построил «потешную флотилию». Сбереженный до наших дней ботик Петра говорит о том времени.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.