- Но где же мы находимся? - спросил удивленный Джон.
Вероятно, Кеннингам улыбнулся - потому, что когда он отвечал, в его голосе прозвучала усмешка. - Вы слышали о римских катакомбах? Ну, вот и в Нью - Йорке существует нечто подобное, хотя в гораздо меньшем масштабе. Лет пятнадцать или двадцать назад (точно не помню) здесь начата была постройка крупного небоскреба для гостиницы. Уже была произведена выемка земли для закладки фундамента, когда муниципалитет по санитарным соображением запретил стройку и решил разбить на этом месте сквер, так как окрестный район беден зеленью. Впрочем, тогда упорно говорили, что муниципалитет был подкуплен владельцем ближайшей гостиницы, который боялся конкуренции. Как бы то ни было, работы были прекращены. Над местом, откуда была вынута земля, были положены поперечные стальные брусья, перекрыты стальными же досками, сверху насыпана земля и устроен сквер. Таким образом, получилось под землей довольно большая пещера, не имевшая сообщения с внешним миром. Наши товарищи оборудовали в ней вентиляцию и соединили ее с только что оставленной нами квартирой коротким коридором, по которому я вас сейчас проведу.
Вильсону все больше приходилось удивляться. Он никогда не подумал бы, что Кеннингам способен на такую связную и длинную речь. Еще более было поразительно то, что речь была почти совсем свободна от рабочего темпа, который, казалось, совершенно подчинил себе Кеннингама. Итак, Кеннингам носил маску с искусством гениального актера?
Держась за руку товарища, Вильсон сделал вслед за ним несколько десятков шагов, и тогда, открыв узкую дверцу, они очутились в пещере, освещенной, подобным дневному, радиевым светом. Пещера имела форму большого квадратного зала с потолком огромной вышины.
Несколько десятков человек кучками толпились в разных местах зала. У противоположной входу стены находилась невысокая трибуна, на которой за столом сидело два человека. Кеннингам представил им нового товарища. Затем вновь прибывшие отошли и сели на простую алюминиевую скамью, стоявшую у боковой стены.
Джон первый нарушил молчание:
- Теперь я понимаю, Джек, - начал он, и смутился: он заметил, что назвал товарища, с которым сегодня в первые говорил, фамильярно, по имени.
- Продолжай те, Джон, - дружески отозвался Кеннингам.
- Я понимаю, - говорил Вильсон, - что вы привели меня на собрание тайной рабочей организации. Краем уха я слышал о существовании в Америке таких организаций. Но мне совершенно непонятно, как вы решились довериться мне. Ведь, до сегодняшнего дня мы не сказали с вами почти ни слова.
- Совершенно верно, - ответил Джек. - Однако, я кое - что знаю о вас. И, может быть, гораздо больше, чем вы можете предположить.
- Откуда же? И почему вы...
- Стал собирать о вас сведения? - докончил его мысль Джек. - А вот почему. Организация наша малочисленна, как вы и сами можете догадаться.
- Ясно! - с горячностью подхватил Джон. - Удивляться надо не ее малочисленности, а тому, что она вообще существует, находит возможность существовать в таких невыносимых условиях.
- И, тем не менее, она существует, - с гордостью произнес Джек. - И она заинтересована, конечно, в увеличении своего состава. Но мы с исключительной осторожностью привлекаем новых людей. Мы наводим справки о тех рабочих, в которых еще не совсем погас огонь протеста. Мы наводили справки и о вас. Мне известны записи о вас в штрафной книге. Я долго присматривался к вам. У меня опытный глаз - я уже давно убедился в том, что вы не принадлежите к числу сыщиков Совета Синдикатов, работающих в предприятиях под видом рабочих. Я решил, наконец, привлечь вас к участию в нашей организации.
- Я очень рад, - искренно ответил Джон. - Но вы еще не сказали мне, как же называется эта организация.
- Она называется, - голос Джека зазвучал торжественно, - Коммунистической Партией Америки.
Джон привстал от волнения. Он знал о Союзе Советских Республик Старого Света. И вот - он делается членом партии, невидимыми, но неразрывными нитями связанной с этим могущественным заокеанским государством свободного труда. Здесь, в самом чреве капитализма, он тоже становится винтиком машины, которая разрушит власть поработителей.
- Сегодня, - продолжал Джек - на нашем собрании выступит товарищ, приехавший из России. Сегодня будет обсуждаться вопрос о необходимости ускорить захват власти в связи с быстро двигающимися работами по постройке плотины.
Джону показалось странным, что речь может идти о захвате власти. Ведь, партия так малочисленна, а Совет Синдикатов так могущественен. Но, подавленный всеми обрушившимися на него в этот день впечатлениями, Джон уже потерял способность удивляться.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.