— Вечно так с новоявленными родственниками. Одни всегда говорят о том, что бы сделали с деньгами других.
— Вы, несомненно, правы. Да он еще и выпил.
— Ну, если он когда-нибудь доберется до денег тестя,- пошлите его ко мне.
— Обязательно, Джим.
— А теперь, Билл, что интересует именно вас?
— Не знаю, как и сказать, Джим.
— Вы просто хотели узнать, не соврал ли Алан?
— Что-то в этом роде, Джим.
— Вы что, хранитель денег этой семьи?
— Давайте считать, что я позвонил из любопытства.
— И узнали все, что хотели. Я понимаю. У меня самого дочь обучается актерству в Далласе, в Техасе.
— В каждой семье свои проблемы, Джим.
— Я бы не поменялся с вами работой, Билл. Но звоните в любое время. Если Джон нанял вас следить за этим Аланом, мне без разницы. Впрочем, я бы не отказался нанять вас сам.
— Вы очень проницательны, Джим. Считайте, что я у вас в долгу.
— Не вы, а Джон Коллинз. До встречи. Вернувшись в гостиную, Флетч тяжело опустился на диван. Голова все еще побаливала.
Зажав микрофон в руке, он откинулся назад и закрыл глаза.
«На текущий момент я бы с удовольствием порассуждал о сути истины, ее иллюзорности, но в последующих умозаключениях, касающихся «Тайны убийства Алана Стэнвика», я постараюсь придерживаться только ставших известными мне фактов.
Отмечу, однако, что суть истины вообще, а в особенности суть информации по Алану Стэнвику, весьма своеобразна: практически все, что говорят о нем одни люди, начисто отрицают другие. В каждом случае я мог бы поверить тем или иным сведениям, полученным из достоверного источника, но дальнейшие расспросы приводили к тому, что другие, не менее достоверные источники сообщали мне нечто совершенно противоположное.
По ходу проводимого мной расследования я переговорил лично или по телефону с секретаршей Алана Стэнвика, его личным врачом, отцом, женой, тестем, страховым агентом, оказавшимся его другом со студенческой скамьи. Косвенно, через третье лицо, я получил информацию от его 'биржевого маклера. Теперь я в курсе финансового положения всей корпорации и самого Стэнвика. Известно мне и место, занимаемое им и его женой в светском обществе, а также полицейское досье Стэнвика.
Проводя расследование, я приложил максимум усилий, чтобы Стэнвик не узнал о моей деятельности. Я пользовался разными именами, каждый раз играл новую роль, и никто, за исключением Джима Свартаута, не догадался о цели моих расспросов. Он не сообщит о нашем с ним разговоре ни Стэнвику, ни его родственникам.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.