– Вас это никак не касалось?
– А почему это должно меня касаться?
– Вы знакомы с родителями Лиры Федоровны?
– Мне уже задавали этот вопрос. Нет, не знакома. Федора Васильевича я видела на сцене театра. А Тамара Михайловна несколько раз заходила в музей, когда Лира работала у нас.
– Что ей надо было в музее? И когда она приходила в последний раз?
– Не знаю, что ей было надо. Они разговаривали во дворе. А когда? Кажется, в прошлом году, незадолго до того, как Лира разошлась с мужем.
– И с тех пор вы с Тамарой Михайловной не встречались?
– Может быть, на улице... Да... кажется...
– Вы разговаривали? Здоровались?
– Я никогда с ней не разговаривала. Просто раскланивались.
– Лира Федоровна получала какие-нибудь письма? Личные? Служебные?
– Нет, по-моему. Хотя... Но это было давно, вероятно, с год... Какое-то письмо я клала ей на стол.
– У вас отличная память, Вероника Семеновна.
– Обыкновенная. Мне показалось, что Лира расстроилась, прочитав письмо.
– Вас это не заинтересовало?
– Я не любопытна.
– Вас удивляют мои вопросы?
– Да.
– Что вы думаете о Наумове?
– Он всегда казался мне порядочным человеком. Я считала, что он любит Лиру.
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.
Штрихи к портрету балерины Людмилы Семеняки