Через час Толик ел настоящий шашлык по-карски, обсасывая нежные ребрышки, запивал марочным коньяком. Он поглядывал на пожилого гостя с любопытством, пытался его вспомнить, однако безуспешно, понял лишь, не курортник, а из прошлого «заповедника». Иван Иванович был невысок, сутул, в массивных очках, седые волосы почти прикрывали невысокий лоб. Ходил тяжело, опираясь на дорогую инкрустированную палку.

«Как же я его с такой приметной внешностью не запомнил?» — удивлялся Толик, не подозревая, что ни внешность, ни имя в данной ситуации не играют никакой роли.

Иван Иванович молчал, пил боржоми, а когда Толик принялся за кофе, сказал:

— Знаешь, Толик, какова первейшая заповедь там? — Он махнул рукой, и Толик заметил на его запястье бледную татуировку. — Не у капиталистов, упаси меня боже, а в зоне, где тоже люди живут. Она проста: никого не бойся, ни у кого не проси и никому не верь.

Одновременно с татуировкой Толик отметил и тягучую блатную манеру говорить. Он ответил:

— Не ведаю, та жизнь ко мне никаким краем.

— Степаныч, — помнишь его, — тоже так полагал, так он уже год под следствием, скоро суд. Если под вышку не подведут, у него «в особо крупных размерах» и иные дела, срок определят предельный. Там, родного, и захоронят: возраст, здоровье — пятнадцать лет не вытянет. Ты, Толик, молодой, крепкий, тебе куда как легче.

Толик, хотя и не знал за собой ничего, вдруг вспотел.

— Жаль Степаныча. по мне, он вполне приличный мужик.

— Считалось приличный, но по старым правилам, а судить его станут по новым.

— Жаль, — повторил Толик. — Только мне это ни к чему.

— Думаешь? — Иван Иванович снял очки, потер переносицу. — А девочка, что три года тому назад из чердачного окна выбросилась? Уголовное дело в сейфе прокуратуры пылится, так папку достанут, пыль отряхнут.

— Я при чем? С девчонкой один из гостей занимался. — Толик облегченно вздохнул выпил коньяку.

— А привез девочку кто? Опять же, Толик, и на второй этаж ты ее пьяную отнес и дверь комнаты снаружи запер. Содельник ты, Толик, годов так от пяти до десяти определят.

— Слушай, папаша, чего ты хочешь? С меня взять нечего, нету у меня ничего!

— Две руки, две ноги, мозги починим, человек получится. А человек в нашем многотрудном деле всегда сгодится.

Иван Иванович подозвал официантку, заказал еще коньяку, пока не принесли, молчал, давая Толику до конца осознать ситуацию.

— Ну, со знакомством, Толик. — Он разлил по рюмкам, чокнулся и выпил. — Я тебе буду на время заместо Степаныча, только строже.

— У тебя особняк, «Чайка»?

— У меня, Толик, голова, — ответил очень серьезно новый хозяин. — Дом, машину, золотишко отобрать можно, голову — нельзя. Жизнь отнять можно, но я ее буду защищать.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• …
• 26
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.