Огурец позвал в дорогу: 7 свежих точек на карте Москвы

Корреспондент Ромендик готовится к долгому путешествию

И мы сняли с нитки непослушный огурец и нарезали его на семь кружков. Каждый член редакции, отойдя на три шага от карты, бросал свой кружок, стараясь не попадать за пределы МКАД.

В результате мы получили семь мистических точек на карте Москвы. Совершенно очевидно, что их выбрал сам огурец — там не было никаких туристических достопримечательностей. Это всем понравилось, но Ромендик насторожился. Огурец звал его в районы, мягко говоря, спальные. В конце концов, взяв себя в руки и прихватив фотографа Марка Боярского, Ромендик отправился в путь.

Селигерская улица

С середины 60‑х в этом месте строят, строят и все никак не настроятся. Сначала снесли деревню Верхние Лихоборы у Дмитровской дороги. Затем на ее месте строили дома. Затем, в конце 70‑х, в районе Селигерской улицы построили общежитие Метростроя и разрешили метростроевцам провести к своему месту жительства метро. С тех пор прошло 30 лет, но когда я приехал, то увидел, как суровые строители в ватниках по‑прежнему вбивают сваи, месят бетон и кладут кирпич. Неподалеку раскинулся мрачный неухоженный парк. По парку уныло прогуливаются примерно такие же женщины с колясками. Водитель, подвозивший меня от метро, уезжать не спешил. Он вышел из машины и мечтательно разглядывал кафе-бар «Ковчег» и павильон «Продукты» между двумя стройками. 

— Тут когда‑то пивной зал был, — растроганно сказал он. — В 1975 году. Я там все время бухал, пока не завязал. — А что здесь строят? — спросил я.

— Да метро. Где‑то в 78‑м начали, разрыли, потом засыпали, потом снова начали строить.

Я тоже зашел в кафе-бар «Ковчег». Естественно, тут же нашел на прилавке огурцы, правда, маринованные огурцы. Я купил банку и стал прислушиваться. Огурцы что‑то лепетали, но какие‑то они были малахольные, понять ничего ровным счетом было невозможно. Сначала вроде бы шептали о фабрике пластмассовых изделий, которая стояла тут 50 лет назад и выпускала дорожные шахматы, щеточки для ресничной туши да пепельницы. То вдруг сбивались и начинали про довоенный еще радиозавод, который тоже был здесь и производил те самые знаменитые черные тарелки-репродукторы. Один огурец даже рассказал, что был тут, в Лихоборах, завод холодильного оборудования, который местные жители называли ХЛАМ. А потом вдруг огурцы замолчали и больше не произнесли ни слова.

Улица Краснопрудная

Понятно, почему огурец выбрал это место. Конечно, тут сила. Днем и ночью Краснопрудная улица кишит народом, поскольку впадает в Комсомольскую площадь, где расположены три главных столичных вокзала. Как сообщил мне огурец, когда‑то улица называлась Краснопрудской, поскольку неподалеку находился Великий пруд, с XVII века называемый Красным. В 1910 году пруд был спущен, а название сохранилось до сих пор.

А еще раньше, до всяких вокзалов, проходила здесь Хомутовская дорога, вела в Киржач и Юрьев-Польский. В Киржаче родился основоположник советской нефтяной геологии Иван Губкин, а под Юрьевом-Польским в 1812 году скончался выдающийся полководец, князь Багратион. С обоих огурец велел мне брать пример, как с людей, твердо знающих, что им нужно, и во всем идущих до конца.

Здесь ведь когда-то пивной бар был!

А что мне нужно? Я и сам не знал. Зашел в столовую «Домашняя кухня». Остывший овощной суп стоил 80 рублей, попахивающий эскалоп — 105, а 100 гр водки «Зеленая марка» — 35. За соседним столиком сидела кряжистая бабуся в стоптанных кроссовках, потертом синтетическом пуховике и с распухшим рюкзаком за спиной. На голове у нее был платок с «индийскими огурцами». Еще бы. Я им кивнул приветственно.

Улица Кулакова