– Хочу, чтобы стали мастерами. И спорта и того дела, которое выберут в жизни.

Дело, которое выберут в жизни? Это ведь не так легко – выбрать: нужно, чтобы обстоятельства и помогали выбору и обеспечивали его. Не опускаться ниже своих спортивных побед? Но так ли уж это неизбежно? Делюсь сомнениями. Рыбальченко охотно отвечает:

– Не место же красит человека, сам человек в ответе за себя. Верно, общество тоже отвечает, но не в такой же степени. Я буду одобрять любой их выбор, лишь бы это был честный шаг. Честный не только по отношению к семье и обществу, хотя это обязательно, но и к тем победам в спорте, которых они уже добились и добьются. Не так уж часто, но все-таки приходится наблюдать, как тот или иной спортсмен свою победу превращает в дойную корову. То есть скатывается до обыкновенного вымогательства. Вымогает у общества, у зрителей, хотя все делает не открыто, под разными масками. Но, эксплуатируя свою победу, теряешь право на нее. Вместе с тем, не выложившись весь, тоже как бы отступаешь. Я не хочу, чтобы мои сыновья потеряли свои победы. Не став мастером спорта, я фактически свои победы утратил.

– По-моему, ты смешиваешь разные понятия.

– Тебе так кажется. Пойми меня правильно. Вот смотришь порой футбол и видишь безвольную игру. Ее игрой даже назвать стыдно. Словно футболисту чем-то не угодили. Кто-то не угодил. И никакого раскаяния после проигранного матча. Представляю, какой потом работник выйдет из этого человека. Ведь его футбол не вечен, рано или поздно с ним расстаются, становятся рабочими или инженерами. Совсем иной строй жизни. Думаешь, в коллективе такому человеку будет легко?

– Ему, может быть, и легко, но вот коллективу...

– Ты лишь уточняешь, а в действительности тяжело придется и самому спортсмену. Я, например, нисколько не удивляюсь, что почти все яхтсмены – серьезные спортсмены – находят место в жизни деятельной и полезной: и когда выступают на соревнованиях и по завершении спортивной карьеры. Сам характер парусного спорта воспитывает ответственность и самостоятельность: один легковесный шаг – и экипаж в воде, а кто знает, чем это может закончиться, какие шутки допустимы с водой...

– Да; – быстро соглашаюсь я, немедля вспомнив одного нашего общего знакомого, погибшего по своей же вине двадцать лет назад во время одной из регат под Запорожьем.

– И еще тут важно. Парусный спорт – дорогой спорт. Швертботы – немалой цены, некоторые лодки стоят так дорого, что глаза закрываешь, когда тебе называют цену. Так что – еще и ответственность за дорогостоящую технику. А вот смотришь футбол...

– Мы же договорились: о футболе потом...

– Ладно, ладно. Так вот. Полная отдача – это решающее условие всякой победы. Я от сыновей требую именно этого. Учишься в школе – всего себя учебе, без остатка. Без спорта не можешь? Значит, и ему всего себя. Чтоб уж ничего не оставалось. Трудно совмещать? Научись. В жизни ничего легкого нет. Вроде понимают меня. Как будет дальше? Между тем я не представляю себе современного молодого человека, равнодушного к спорту.

Я соглашаюсь: такой молодой человек не только сам многое теряет в жизни, он еще и противоестественное явление.

– Часто еще относятся к спорту, будто он развлечение, – продолжает разговорившийся, а обычно немногословный Рыбальченко. – Но уже и физкультура перестала быть развлечением, а спорт и подавно. Насыщенность нашего дня на производстве и в быту достигла такой степени, что человек вынужден думать о каких-то средствах, помогающих поддерживать физические и моральные силы на необходимом для плодотворной жизни уровне. Вот физкультура помогает сохранять эти силы на нужном уровне, а спорт – увеличивать их. Времена меняются. То, что было двадцать лет назад, теперь нередко кажется наивным. Такой уж выпал нам скоростной век. Он все изменил в жизни людей.

2

Двадцатый век социальными потрясениями и научно-техническим прогрессом действительно существенно изменил лицо человечества. Не только в тех областях человеческого бытия или деятельности, которые составляют основу мира, но и в тех частностях, которые по инерции или по привычке обычно относят к чему-то лишь сопутствующему, но никак не определяющему.

Что такое спорт в этом плане? Действительно лишь сопутствующее явление или в какой-то степени определяющее? Ответ, скорее всего, лежит в иной плоскости. Нечто самостоятельное, хотя и зависимое от всего. Нечто такое, что с прогрессом мира заняло место, которое было ему предназначено в исторической перспективе. Спорт не только как поле деятельности, но и как зрелище. То есть не узкое понятие, а нечто без четких границ. Это не менее важно, чем сама сущность спорта как факта, как деяния.

Двадцатый век изменил и лицо спорта. Можно сказать иначе – изменился сам мир спорта.

Да, легендарные чемпионы древнегреческих Олимпиад до сих пор восхищают нас – и предания о Милоне Кротонском, в один присест съедавшем быка, о Демосфене и Сократе, о Пифагоре – несравненном кулачном бойце, о Геродоте и Леонидасе Родосском, побеждавшем двенадцать раз в трех разных видах состязаний, – все это так, но ведь те же греки, прослывшие приверженцами демократии, чуть ли не ее отцами, не допускали к участию в своих Олимпийских играх рабов. Рожденных в неволе или плененных на войне. Спорт средневековья – рыцарские турниры – был спортом господ. И христианская религия не потому всеми средствами боролась против этого дворянского развлечения, что кровь лилась, – попы не раз благословляли крестом потоки крови! Она инстинктивно предвидела, что спорту уготована необычная роль в жизни человечества, в повседневной жизни, – религия боялась конкуренции. Боялась, что неимущие пойдут мимо храмов на стадионы. И лишь волна атеизма в конце прошлого века позволила спорту утвердиться основательно. Будь воля религии – спорта не было бы. Будь воля властителей – спорту жилось бы неважно. Ибо в спорте происхождение ничего не означает, важна сама личность, и вовсе не важно, рожден чемпион в нищете ли, как Гарринча, в фамильном ли замке, как лорд Брэгли.

Вот почему спорт занимает такое место в мире. Он демократичен по природе своей и по своему влиянию – тоже. Он уравнивает всех. Уравнивает между собой тех, кто сражается за победу на ковре, на ринге, на стадионе, в бассейне. И уравнивает между собой тех, кто принимает участие в этой борьбе всего лишь как зритель.

Конечно, ни о какой внеклассовости или аполитичности спорта говорить не приходится. Однако сама его структурная основа демократична, и это важно. Так важно, что буржуазия давно уже включила спорт в свою политическую игру.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.