Доверие

- Ты всё же почему в школу не ходил? - опрашивает инженер Кулинич.

Он сидит против Сени в синей спецовке, из - под которой виден воротник коричневого свитера. Кулинич - лучший мастер цеха, а по годам он немногим старше Смирнова. После собрания, когда Сеня по весёлому морозцу побежит домой, Кулинич обязательно ещё вернётся в цех посмотреть, как работает другая смена, нельзя ли чему поучиться. Сене неловко смотреть ему в глаза, и он говорит сердито:

- Времени не было.

- Ну, времени нет у того, кому оно не нужно, - спокойно замечает Кулинич. - Захочешь учиться - так время найдёшь.

- Семён, - говорит Вера, - Курзюков - технолог, работает побольше тебя и ещё помогает по математике таким вот занятым людям, как ты; Диулин - мастер и учится в институте...

Вера могла бы сказать о том, что сама она три года работает крановщицей, училась в вечерней школе, кончила её и теперь учится в политехническом институте. Но она говорит:

- Знаешь, Смирнов, даже стыдно сейчас за тебя...

После собрания комсорг Вера Кирилкина идёт по заводскому двору. Вечер. В конусах света под фонарями кружится снег, дверь проходной повизгивает, не закрываясь. От цеха к цеху, пыхтя и оглашая воздух свистками, паровичок толкает платформу; части машин, лежащие на ней, чуть ли не больше самого паровичка. Заводской двор похож на город со своими улицами, вдоль которых в строгом порядке стоят цеха, переулками между цехами и площадью у входа в завод, посреди которой памятник в честь незабываемых дней Отечественной войны: в те дни немало потрудился завод. И, как в каждом трудовом городе, здесь многолюдно только в определённые часы: в часы смен. Тогда по заводскому двору одни идут в цеха, другие возвращаются с работы с сознанием хорошо выполненного долга.

Неожиданно снег под ногами Веры начинает наливаться красным светом, и теперь не только у фонарей - всюду виден в воздухе падающий на землю красный снег. Это выпускают плавку. И когда зарево над цехами гаснет, сразу темней, ниже становится зимнее небо, и только слышно, как ровно и мощно дышит завод, Уральский завод тяжёлого машиностроения!

Каждый раз, выходя на работу, Вера видит выставленные у проходной плакаты. Она хорошо их знает. На одном высоко поднял стрелу шагающий экскаватор. Как - то в газете Вера прочла коротенькую заметку о том, что на строительство Куйбышевской ГЭС прибыл шагающий экскаватор марки «УЗТМ». Указывалось, что при испытаниях он «прошагал» такое - то расстояние, засыпал по пути ров шириною в двести метров и снёс попавшийся пригорок высотою в восемьдесят метров. И Вера подумала, что теперь, прочтя это короткое газетное сообщение, люди даже не удивятся: в жизни можно увидеть такое, чего не встретишь в самых смелых сказках...

На другом плакате изображён колёсопрокатный стан. Такой стан за одну минуту прокатывает одно вагонное колесо, в год - более пятисот тысяч. Сколько железнодорожных составов за свою жизнь поставит на колоса такой стан! Он изготовлен на Уралмаше. И конусные дробилки, измельчающие за год до пяти миллионов тонн руды, и трубопрокатные агрегаты, дающие стране бесшовные трубы, и трёхкубовые электрические экскаваторы, и тяжёлые нефтяные установки, подобно лесу, высящиеся между Волгой и Уралом и на нефтеносных землях Баку, - всё это тоже изготовляется на Уралмаше, носит марку «УЗТМ». Многие заводы страны могли бы носить эту марку в знак того, что они почти целиком изготовлены на «заводе заводов» - Уралмаше.

Здесь создают гигантские станы, отливают сложнейшие детали. Но, пожалуй, сложней, чем создать любую из них, - это воспитать человека, отлить его характер. И немало таких, как Сеня, на первых порах ничего не желающих видеть дальше своего носа пареньков приходят на Уралмаш. Они рано чувствуют себя самостоятельными, неплохо зарабатывают и нередко начинают думать, что уже всего достигли в жизни. И вот на заводе постепенно формируют их характеры, выявляют способности. Сколько потом из этих безвестных парнишек выходит инженеров, известных всей стране новаторов производства, лауреатов Сталинских премий!

Где бы ни возникали наши стройки: на Волге, в горячих песках Средней Азии или в Заполярье, крае, северных сияний и непуганых птиц, - на каждой из них раскрываются способности людей, нередко человек впервые узнаёт себя. Новые стройки рождают новых героев! И каждый завод славен не только машинами, которые он выпускает, но в первую очередь людьми, которые воспитались на нём.

... Вера Кирилкина пришла на завод, когда ей едва исполнилось семнадцать лет. У неё рано умерла мать, потом у отца появилась другая семья, и Вера, не окончив школу, уехала к брату в Свердловск. Она думала поступить в техникум, но опоздала к началу занятий и пошла на Уралмаш учеником крановщика. И вот тут - то комсорг цеха Валя Чурикова предложила ей учиться в школе рабочей молодёжи. Валя Чурикова обладала удивительным чутьём, была внимательна к людям. В ней жила уверенность, что все люди по - своему способны, надо только уметь это заметить. И часто она открывала в человеке такое, чего он ещё сам в себе не видел, и не ошибалась. Глядя на семнадцатилетнюю ученицу крановщика, приехавшую в Свердловск с тихой степной станции Булаево и ещё робевшую на заводе, трудно было тогда сказать, что из неё со временем выйдет вожак молодёжи. И уж, конечно, меньше всего предполагала в себе такие способности Вера. Она просто охотно принималась за общественную работу, ей нравилось живое дело. И Валя Чурикова это отметила. Она стала брать Веру, когда шла побеседовать с кем - либо из комсомольцев. Люди все разные. Одного лучше похвалить, чтоб человек поверил в себя, и тогда он горы свернёт, но доверие оправдает; за другим, наоборот, нужен глаз да глаз; третий и виноват, а слова из него не вытянешь, станешь его стыдить, он только заупрямится, и тогда уж вовсе ничего не добьёшься. И надо к каждому уметь подойти.

Валя Чурикова умела это делать. Стоило ей в перерыв появиться в цехе, как сейчас же молодёжь обступит её. Ей не приходилось расспрашивать ребят, они сами всё о себе рассказывали. Вера и удивлялась и гордилась Валей. И одновременно, ещё не сознавая того, старалась поставить себя на её место, примеривалась, как бы она сама поступила в том или ином случае.

Много позже поняла Вера и то, что Чурикова брала её с собой не случайна А вскоре в цехе все стали замечать инициативную крановщицу, и общее комсомольское собрание избрало её членом бюро.

Два года вместе с Чуриковой работала Вера, и когда Валя уехала секретарём райкома комсомола в Арти, на Уралмаше в одном из цехов избрали нового комсорга - Веру Кирилкину.

... Сегодня Вера недовольна собой. Она мысленно ещё раз перебирает всё, что было на комсомольском собрании. После Сени Смирнова обсуждалась восемнадцатилетняя рассыльная Лида Шахурина.

Она стояла перед комсомольцами, испуганная, потерявшаяся. У неё в первой четверти пять двоек. И сколько инженер Курзюков ни спрашивал, почему так случилось, может, ей трудно даётся учёба, нужно в чём - либо ей помочь, - молчала! А ведь Лида просила комсорга Веру пока не вызывать её, обещала исправиться; ей очень страшно, очень стыдно было держать ответ перед целым собранием.

Ты комсорг. Ты не начальник, ты товарищ. Старший товарищ, если даже другой раз моложе всех по годам. К тебе, старшему товарищу, пришла Лида, и ты не сумела её понять. Нескоро теперь Лида будет говорить с тобой по душам...