Тот, кто слышал оперу «Руслан и Людмила» Глинки с участием Шаляпина, Собинова и Неждановой, никогда не забудет этого блистательного трио: величавого, мужественного героя Руслана - Шаляпина, пленительного Баяна - Собинова и женственной, трогательной и в то же время сильной дочери русского народа Людмилы - Неждановой.

Великолепные артисты, продолжавшие лучшие традиции русской исполнительской культуры, они подняли на небывалую высоту русское оперное искусство.

Я начал свою работу в Большом театре в пору самого расцвета таланта Шаляпина, и мне часто приходилось общаться с ним, присутствовать на его репетициях, слушать его в операх.

Трагический, обреченный на гибель царь Борис. коварный Мефистофель, мудрый старец - летописец Пимен, весёлый гуляка Варлаам, простодушный Дон - Кихот, павший в неравной борьбе с тёмными силами зла, - каждый созданный им образ покоряет своей могучей жизненной правдой, обдуманным и зрелым мастерством исполнения.

Ярко вспоминается мне первое выступление Шаляпина в малоизвестной и, по правде говоря, музыкально незатейливой опере Масснэ «Дон - Кихот». Шаляпин - рыцарь печального образа - выехал на сцену верхом на живом осле. Стремясь придать животному изнурённый вид, артист окрасил ему в синий цвет рёбра, живот, шею. Сидя на осле, Фёдор Иванович неподражаемо исполнил любовные стихи, посвященные Дульцинее. Оглушительные овации потрясли зал Большого театра. А в первой ложе бенуара видна была характерная голова Константина Сергеевича Станиславского. Поверх обычного своего пенсне он надел очки и к очкам приставил громадный бинокль. Он следил за каждым движением Шаляпина, от души смеясь своим заразительным, ему одному присущим смехом.

Шаляпин был непревзойдённым мастером перевоплощения. Вот только что мы все стояли за кулисами (я дирижировал хором), и Фёдор Иванович, весёлый, оживлённый, рассказывал что - то смешное, от чего все кругом хохотали... И вдруг он мгновенно преображается: сразу меркнут глаза, трагически искажается весь его облик. «Чур - чур меня!» - кричит, выбегая на сцену, умирающий царь Борис, угнетаемый горькими предчувствиями близкой гибели всего своего рода...

У Шаляпина ни один образ не походил на другой. Это были различные не только по внешности, но и по духовному своему складу люди. в которых великий артист вкладывал сокровища своего дарования.

Его гастроли по Европе и Америке вылились в триумфальное шествие русского музыкального искусства. Шаляпин не только раскрыл перед всем миром красоту и гармонию русских опер, но своим исполнением по - новому осветил и произведения западных композиторов. Известный дирижёр Тосканини говорил мне, что именно Фёдор Иванович своим исполнением Мефистофеля в «Фаусте» открыл Италии композитора Бойто, долгое время пребывавшего в тени.

Фёдор Иванович страстно любил песни своей родины. Со сцены крупнейших театров мира звучали в своё время волжские песни в исполнении Шаляпина, то лихие и буйные, то исполненные глубокой грусти. Во время поездок в Италию мне приходилось не раз слышать где - нибудь в Неаполе или в Милане неведомо откуда залетевшую сюда «Дубинушку».

- Эту песню пел когда - то Теодоро Шаляпин, - поясняли мне.

Человек, отдавший весь свой великолепный талант служению искусству, вдохновивший своим мастерством многих выдающихся композиторов, обаятельный, широкий, всесторонне одарённый, остроумный - таким навсегда останется в моей памяти Фёдор Иванович Шаляпин.

С Леонидом Витальевичем Собиновым я был связан большой личной дружбой. Яркое и светлое лирическое дарование Собинова впервые по - новому озарило на сцене Большого театра образы мечтательного поэта Ленского и нежного Лоэнгрина.

После тяжеловесных, негибких теноров немецких певцов вдруг прозвучал богатый оттенками, чистый голос Леонида Витальевича. Недаром многие выдающиеся деятели искусства считают Собинова непревзойдённым исполнителем этих ролей.

В личной жизни Леонид Витальевич был простым, отзывчивым, редкой душевной скромности и доброты человеком. Далёкий от всяческих интриг и закулисных сплетен, нередко господствовавших в то время в театре, он заслуженно пользовался любовью не только «высокопоставленной» публики, но и завсегдатаев райка, студентов и рабочей молодёжи. Собинов охотно принимал участие в студенческих бесплатных вечерах, в концертах, организованных в пользу бедных учащихся, голодающих Поволжья, вдов и сирот русских воинов.

Леонид Витальевич был постоянным партнёром Антонины Васильевны Неждановой. Они вместе пели в операх «Евгений Онегин». «Лоэнгрин». «Риголетто», «Богема», «Травиата»...

Знаменитый венгерский дирижёр Артур Никит. дирижировавший однажды оперой «Лоэнгрин», сказал мне после спектакля:

- Не могу не выразить моего восхищения как великолепным сочетанием партнёров, так и изумительной трактовкой образов. Наверное, сам Вагнер, сочиняя свою оперу, не мог представить себе лучших исполнителей...

Тридцать семь лет тому назад я познакомился с Антониной Васильевной Неждановой, и с тех

пор вся моя жизнь была тесно связана с жизнью великой артистки.

Мне трудно писать о Неждановой. Человек большой, разносторонней культуры, она была блестящей вокалисткой, успешно соперничавшей в мастерстве с Петти и Мольба, но превосходившей их тёплой, задушевной манерой исполнения, глубоким внутренним содержанием.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.