От экскаватора мы ехали в кабине двадцатипятитонного «КРАЗа», который здесь, на плато, одни зовут ласково «малютка», другие деловито — «четвертак». Ехали и вспоминали слова горкомовского шофера: «Вот этим ребятам не позавидуешь».

Водитель — один из лучших на плато — Володя Александронюк еле удерживал машину с двадцатипятитонной тяжестью руды. Руль рвался из рук. Фары «четвертака» беспомощно тыкались в упругую стену тумана. Володя осторожно развернул «КРАЗ» к отвалу, дал задний ход, и через мгновение за нами загрохотала порода, ссыпавшаяся из кузова в шестисотметровый отвал. Когда грохот умолк, Александронюк подал машину вперед и облегченно вздохнул:

— В жизни что самое страшное? Неизвестность. Так вот здесь эта проклятая неизвестность всю дорогу. Ездишь вслепую, на одной интуиции. Света здесь надо, больше света! А в проекте, я слышал, предусмотрено обычное освещение. А тут нужны противотуманные прожекторы, мощные лампы и еще... Не знаю, еще что,— ученые должны знать.

И снова разговор пошел о научных исследованиях, о серьезных теоретических разработках, о создании надежной системы освещения, без которой трудно будет работать и машинам и людям на плато.

Мы покидали Расвумчорр-плато ранним утром. За нашими спинами воздух потряс мощный взрыв: на плато шли вскрышные работы. Стройка набирала силы. Мы уезжали со смешанным чувством. Настоящее Расвумчорра в надежных руках — ударная комсомольская сдаст рудник в срок. А вот будущее... Будущее «Центрального», его бесперебойная работа зависит от того, насколько энергично наши ученые и инженеры подключатся к решению кардинальных проблем этого уникального высокогорного рудника.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.