- Здравствуйте, Иван Кузьмич! Здравствуйте, Иван Кузьмич! - со всех сторон сыплется это «здравствуйте», и Иван Кузьмич сияет так же, как и мы.

Но, черт возьми, когда мы тут учились, он экономнее расточал нам улыбки! И это подчеркивает тот факт, что мы сегодня все - таки гости. И, правду сказать, становится немного грустно. Это мыто гости! Тут, где столько хожено - бегано и где, если говорить серьезно, столько прожито!...

Именно прожито.

В сентябре 1919 года отец привел меня в эту школу и сказал: «Плавай!» Я сразу попал в толпу присмиревших новичков, среди которых, до краев наполненные сознанием превосходства, важно ходили те, кто уже год - два Проучился в школе. Вдруг кто - то завопил: «Скауты, скауты!» Через минуту моей головой вышибли стекло, у кого - то текла кровь из носу, на полу валялись порванные тетради. Швейцар дядя Степа погнался за скаутами с половой щеткой, и они убежали.

Пионерской организации тогда еще не было, а скауты еще продолжали существовать. Весь дух этой организации был враждебен советской власти. Скауты поддерживали злые и нелепые обычаи старой школы: например бить новичков, устраивать драки - класс на класс и т. д. Были в то время и среди учителей такие, которые хотя и ругали ребят за драки и хулиганство, но старались свалить вину за все это на советскую власть, кото - рая - де пустила в школу («гимназию», как они выражались) всяких «уличных» - дворницких да кухаркиных - детей.

В школе в то время шла еще открытая и скрытая борьба между новым и старым. Она оставляла глубокий след в сознании.

С приходом Ивана Кузьмича Новикова резко изменился весь дух, весь строй жизни школы. Появился настоящий, советский директор, а вместе с ним целая группа настоящих, советских учителей.

В то время в школах усиленно насаждались левацко - дурацкие методы обучения, при которых заниматься было трудно, а не заниматься легко. Отменить дальтон - план, декретированный тогдашним Наркомпросом, было, конечно, не во власти директора школы, но обезвредить его Иван Кузьмич старался. И не без успеха. Нашу школу, в отличие от многих других школ, окончить без знаний было невозможно.

Большую роль в этом играли комсомольская ячейка и ученический комитет. Несмотря на вспыхивавшие порой споры и несогласия непартийный большевик Новиков и ученический актив были всецело за то, чтобы в школе как можно лучше шли учеба, общественная работа, как можно тверже и сознательнее была дисциплина - чтобы школа готовила настоящих советских людей. Главное было в этом.

Жизнь у нас кипела ключом. Собрания учкома часто приходилось переносить из маленькой комнаты в класс: столько набивалось ребят, желавших принять участие в обсуждении жгучих школьных дел.

Стенные газеты (их было две: «Авангард» и «Школьный набат») своими заметками и фельетонами нередко вызывали целую бурю, жестокие споры и пользовались огромной популярностью. В «Авангарде»

помещались горячие полемические статьи на различные темы, например о направлении в работе литературного кружка, где одно время чрезмерно увлекались символизмом. Большой шум вызвала статья, разоблачившая группу ребят, которые, вместо того чтобы самостоятельно решить задачи по химии, произведя анализ в школьной лаборатории, понесли полученные колбы на анализ в аптеку.

Выпуск сотого номера «Авангарда» в 1927 году был действительно праздником для всего коллектива школы.

Выпускались в школе и журналы «Литературная искра», «Журнал марксистского кружка», а позднее даже «толстый» журнал «С комсомолом». Эта работа была страшно интересна для нас, она увлекала, развивала организаторские способности, будила мысль, оттачивала ее.

В отношениях с директорам и учителями у нас господствовало то, что всего ценнее в отношениях между людьми, - правдивость. Людям неискренним и трусам было просто неуютно в школе. Тонкий педагог и четкий организатор, Иван Кузьмич Новиков тысячами способов сплачивал, воспитывал, активизировал школьный коллектив. Он никогда не считал опасным для авторитета директора обсуждать открыто многие школьные дела и не для виду только, а всерьез советоваться с людьми, которые были в два я три раза моложе его. Это подымало у нас самих чувство ответственности за свои поступки и за всю школу.

В то время в школе было еще порядочно хулиганов, которые нет - нет, да и выкинут какой - нибудь номер. Были среди вас и такие ребята, которые восхищались этими номерами, но в массе отношение к ним было нетерпимое. И Иван Кузьмич сумел так поставить дело, что суд общественности был для хулиганствующих ребят страшнее всякого выговора. Сам создавший такую обстановку, Иван Кузьмич порой выступал на собрании учкома, чтобы смягчить разбушевавшиеся отрасти, после того как с провинившегося сошло семь потов. Но, всемерно опираясь на нашу ребячью общественность, он умел проявить и власть и строгость.

Наш директор никогда не говорил нам, что он нас любит. Мы знали, что он исключительно справедлив, но слова о любви к детям, подросткам, учащимся мы бы восприняли как «телячьи нежности». Мы сами старались походить тогда на суровых героев гражданской войны, хмурили брови, всем видам одежды предпочитали короткую куртку и не любили словесного выражения чувств. И вместе с тем дружеская чуткость была у нас почти культом. Наш директор всячески поддерживал это чувство товарищества.

Помню: в последний год учебы, споткнувшись на одном из разделов алгебры, я вообще бросил заниматься математикой и даже стал забывать то, что знал раньше. В результате мне было предложено в конце года сдавать зачет по математике за всю вторую ступень (пять последних классов). Я был удручен, когда Иван Кузьмич объявил мне это решение школьного совета. Но директор сказал:

- Ты должен суметь и сумеешь, тебе помогут.

И действительно: товарищи не спали вместе со мной ночи напролет и помогли мне подготовиться.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.