Молодой специалист Нияз Шаякберов изобрел «Устройство для защиты электрических сетей от замыкания на землю». Оно было зарегистрировано в Госкомитете по делам изобретений и открытий под номером 162883 в... 1962 году. За это время Шаякберов успел защитить две диссертации, стать уважаемым ученым, доктором наук, успел даже постареть. Но до сих пор ни Госкомитет по науке и технике, ни ВЦСПС, ни ВНИИ релестроения, которые вроде бы должны быть заинтересованы во внедрении изобретения, способного обезопасить труд многих людей, не удостоили Шаякберова своим вниманием. До сих пор в Шаякбербве не хотят признать изобретателя. И его устройство по-прежнему не выпускается, а значит, и не применяется.

Необходимость — мать изобретения, говорят знающие люди. У Шаякберова так и было: после окончания вуза его направили на угольную шахту в Киргизию. Там он и столкнулся с проблемой защиты человека от поражения электротоком.

На шахте, конечно, были всевозможные реле, отключающие линию в случае перегрузки или короткого замыкания. Реле срабатывало, отключало ток, а электрику Шаякберову приходилось порой подолгу искать неисправность, ремонтировать и снова подключать линию к сети. Ремонт обходился дорого: было много простоев. Но главное, короткие замыкания не щадили людей. Под землей замыкание особенно опасно: если и не ударит током, все равно попадешь в кромешную темень...

У Шаякберова родилась необычная идея: человек сам должен стать своеобразным выключателем. Коснулся провода, а ток, вместо того чтобы ударить, уходит на выключатель. Идею «ходячего» реле проверил на себе. Остался цел. Предложил попробовать шахтерам — оценили по достоинству. Заодно попросили узнать: нет ли таких еще где-то, в других шахтах. Если нет, то надо и там внедрить. Дело-то стоящее: речь идет о жизни человека.

Шаякберов подал заявку в Госкомитет по делам изобретений и открытий. Эксперты аналога не нашли — значит, никто пока в мире до этого не додумался.

Но радость изобретателя была преждевременной. Через четыре года «пробивания» своей идеи он понял, что сама идея — ничто, пока ей не дадут хода в соответствующем ведомстве. А хода ей там не давали. Почему? Да потому, что Шаякберов просто так придумал то, над чем уже давно и тщетно ломают головы целые коллективы исследователей. Выходило, что от него одного больше пользы, чем от них всех. Во всяком случае, он их вроде как бы скомпрометировал.

У Шаякберова уже было заключение Макеевского НИИ, проводившего испытания его устройства. В нем говорилось, что защита предусмотрена наивысшая, избирательная и гарантированная при любых условиях. Заключение редкое!

Испытания образцов были проведены в головном ведомственном Чебоксарском НИИ, и 11 апреля 1969 года появился любопытный документ: «Представляется целесообразным... начать разработку защитных устройств по предлагаемому принципу в специализированных организациях для оснащения ими сетей переменного тока напряжением до 1000 вольт».

Шаякберова, конечно, удивило, что специалисты предлагают все начать сначала, хотя устройство давно испытано.

Ведомственным ученым с ним было трудно: никакой вопрос не заставал его врасплох, и он упорно не понимал, почему его идее не дают хода. Он ждал, что государственные интересы все же возобладают...

Но ждать пришлось долго, поэтому Шаякберов по своей инициативе приехал на заседание научного совета Государственного комитета по науке и технике ло проблеме «Охраны труда», где «выбил» задание: «Разработать надежные средства и методы предупреждения электротравматизма, защиты человека от вредного воздействия электрического тока, статического электричества, электромагнитных полей». Было это уже 19 декабря 1972 года. Госкомитет по науке и технике также записал: «Просить министерство электротехнической промышленности финансировать работы Таджикского политехнического института». К этой просьбе министерство не прислушалось, поэтому институт выполнял их за счет «внутренних резервов».

Наконец, на итоговом координационном совещании во ВНИИ релестроения 16 мая 1975 года решают: «Продолжить разработку ряда основных типоразмеров аппаратуры защитного отключения и руководящих указаний по их применению, а также подготовить обоснования по включению новой аппаратуры в Государственный план развития народного хозяйства». К этой просьбе уже было подключено около десятка организаций, поэтому торопиться не имело смысла: тематика была, финансирование — тоже, а брожение в головах ученых могло проходить долго.

Но сколько можно ждать?

Шаякберов ходил со своим устройством по разным научным учреждениям и институтам и всем предлагал взяться руками за голые провода, находящиеся под напряжением в 380 вольт. Многие решались, но после автора. Однажды он продемонстрировал этот «опыт» в Московском горном институте и получил совет — защитить диссертацию. Он ее быстро написал и блестяще защитил. С еще большим рвением начал доказывать свою правоту. Ведомственных ученых это уже стало раздражать, поскольку делать что-либо совместно с ними Шаякберов не предлагал. Иногда ему говорили прямо: «Нияз! Наука тебя кормит? Дай и другим защититься!».

Шаякберов выступил на Международном электротехническом конгрессе в Москве. Его выступление вызвало живой интерес у специалистов. После конгресса в адрес Таджикского политехнического института посыпались заявки. В каждом письме: «Дайте ваши устройства!»

Шаякберов собрал эти письма и снова поехал во ВНИИ релестроения, где предложил уже готовую техническую документацию на... пять вариантов устройств. «Идеи ваши? — спросили его. — Так вы и двигайте их сами! У нас своих изобретателей девать некуда, а тут еще чужие лезут!»

Настырный Шаякберов поехал в ВЦСПС, в отдел охраны труда. «Готовая документация? — спросили там. — А что с ней делать? У нас своих бумаг по горло. Этим занимается головной институт по охране труда. Несите туда». Поехал он в институт, но и там не взяли.

Как-то на глаза Шаякберову попалось объявление о Всесоюзном конкурсе средств охраны труда, объявленном ВСНТО. Нияз решил принять в нем участие. Когда узнал, что жюри его устройство проигнорировало, потребовал объяснений. Ему вежливо ответили: «В общем потоке устройств, не имеющих экономического эффекта, ваше было отвергнуто. Архив уничтожен».

Позже я побывал на специализированной выставке «Охрана труда» и, не найдя устройства Шаякберова, спросил: «Почему его нет? Разве сделано что-то лучшее?» Экскурсовод ответил: «Лучше нет. Но экспозицию выставки составляли научный совет по охране труда Госкомитета по науке и технике и ВЦСПС. Там сказали, что эти устройства всем давно известны и нечего их показывать».

Только теперь Шаякберов разобрался в ведомственных хитростях и приемах волокиты: его умело водили по официальным кабинетам, а затем пускали в лабиринты корыстных соображений, давали ему возможность обрести соавторский коллектив... А когда он сам разработал техническую документацию, то оказалось, что она нигде не предусмотрена, значит, производство по ней нигде не планируется. И не будет планироваться, пока ведомственные организации не пропустят ее по своим каналам: от технического задания до рабочих чертежей. Короче говоря, через 5 — 10 лет!..

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.