Долгий путь к ближнему

Подопечных у нас 30 — 35, но иногда их число доходит и до пятидесяти. Иногда ситуация просто безвыходна. Как не принять шестнадцатилетнюю девушку, 25-летнюю мать с ребенком или умирающего десятилетнего наркомана? Возраст пациентов обычно от 16 до 30 лет. Но обстоятельства заставили нас начать работать и с подростками: возрастная граница наркомании резко снизилась. И сейчас эксперимент по лечению подростков совместно со взрослыми уже дает результаты.

В центре, жизнь которого устроена на принципах взаимовоспитания, есть супружеские пары и дети, которые трех-четырех лет от роду впервые начали вести нормальную жизнь именно в Глоскове. Недавно во время обследования трехлетняя девочка Майка на вопрос врача о том, что такое «соломка» (так называемый «польский героин» — наркотик домашнего приготовления), ответила: «Это то, за чем мама и папа ездят в деревню».

Сейчас наркотиками балуются и люди благосостоятельные, и дети рабочих и интеллигенции, ну и, конечно, представители «высшего общества». Собравшиеся у нас в Глоскове образуют как бы микрообщество Польши, основной закон которого — полное воздержание от наркотиков и алкоголя. Что же касается психозов на почве воздержания от того и другого — это первые шаги на дороге к выздоровлению. Сбоев в реализации этого принципа быть не должно. Поэтому община и отвергает всякого, кто позволил себе «слабость».

У нас есть служба защиты МОНАР, созданная самими пациентами. Ее члены имеют право контролировать всех и искать наркотики в любое время дня и ночи. Они великолепно выполняют свой долг — именно им удалось положить конец подпольному притоку наркотиков в усадьбу.

По ходу дела нам потребовалось создать новый специфический тип морали и выработать основные направления, которые бы не вели к бесправности пациентов или безнравственным ситуациям. Отказ даже от друга, если он или она нарушили правило абсолютного воздержания, — долг каждого, желающего предотвратить катастрофу в нашем доме. Я переживаю о каждом таком уходе. Но сдерживаю себя и говорю: «Вот тебе, парень, пятьдесят злотых на билет и три минуты, чтобы нас покинуть».

Бывают ситуации, когда просто необходимо отделаться от пациента, которого через пять минут охватит страшное желание принять дозу наркотика. Он уже безнадежен, а его страстное желание мгновенно перекинется на других. И если он не уйдет сейчас, то уйдет через несколько часов. Но тогда уже с ним уйдут и еще несколько человек.

Странная, но неотвратимая операция, напоминающая отчасти эпидемию чумы. Когда в палате кто-то вдруг заболевает чумой, его не оставляют с другими больными. Кладут на носилки и уносят в изолятор.

Но зато жизни остальных в безопасности!

Конечно, нет правил без исключений.

На моей памяти община три раза разрешала человеку вернуться, давая ему еще один шанс. В семьдесят девятом двое мальчишек «укололись», и их немедленно изгнали. Они явились ко мне и попросили: «Марек, пошли нас в тюрьму!» Я не мог этого сделать и сказал им: «Идите в больницу в Гарволине, видеть вас не хочу!» Они так и сделали. За год, проведенный в больнице, один из них сумел закончить два класса школы, а другой сдал экзамены в университете. И мы приняли их обратно, увидев, какие усилия они потратили, чтобы измениться. Теперь один из них — терапевт у нас в Глоскове, другой руководит отделением МОНАР в Гданьске.

Недавно я имел еще один повод убедиться в том, что ребятам можно доверять. В момент, когда в усадьбе не было никого из персонала, приехала девушка, которую удалили из центра два года назад. Она была известна тем, что всех всегда обманывала и возбуждала агрессивность... Пациенты собрались все вместе и после двухчасовой дискуссии решили принять ее обратно. Потому что жестокость — исключение из правил, а доброта и любовь к ближнему — правило.

А, кроме этих правил, есть еще работа на благо центра, учеба, дисциплина. За соблюдением этой системы ценностей следит совет, избранный из числа пациентов. Он все планирует, организует и оценивает результаты работы. Мы все ему подчиняемся.

Все обитатели усадьбы сами заботятся о всем хозяйстве. Умудряются найти дополнительные места для новичков, разделяя большие комнаты на маленькие части. Построили теплицу, развели свиноферму.

Утром — пробежка в несколько километров, днем — тяжелый физический труд, вечером — интенсивная психотерапия. Возможно, кому-то все это покажется издевательством. Но только предельная усталость от труда и поможет сопротивляться искушению «уколоться», становясь единственным спасением от депрессии.

Единственный путь избавиться от привычки к наркотикам — понять и почувствовать вкус обычной жизни. И мы раз за разом заполняем ужасную внутреннюю пустоту человека, личность которого в руинах, как и его организм.

Чтобы при соприкосновении с реальной, не всегда красивой жизнью за воротами центра мои пациенты не потянулись к уже известному им успокоительному средству, я стараюсь научить их вставать рано утром, выполнять ежедневные обязанности и, насколько возможно, организовывать свое свободное время. Они не должны потеряться в обыденном, не избегать его, а иметь хоть какой-нибудь иммунитет против будущих разочарований и трудностей. Мы помогаем им обрести чувство безопасности, которого у них прежде не было, и создать возможность для деятельности, которая бы практически не оставляла времени на отдых. Помогаем им добиваться хотя бы небольших жизненных побед и понимать самих себя и других людей. Поэтому никаких решетчатых окон и охраны! Если хочешь — беги, но обратно ты сюда уже не вернешься. Поэтому думай над тем, что можешь потерять.

Зависимость от наркотиков — заболевание, поражающее эмоции, самую уязвимую сферу человеческой личности. Происходят значительные психопатические изменения, разрушается организм. Задеты мозг, центральная нервная система, почки. Быстро наступает общая вялость, неспособность хоть на чем-нибудь сконцентрироваться, трудности в приобретении знаний, амнезия, потеря силы воли. Осилить все это можно только необычным способом и в необычных условиях. Поначалу даже приходится давать таблетки в течение нескольких недель, в свободное время предлагая поиграть в бадминтон или встретиться с интересным человеком. Избавление от наркотиков — медленный и трудный процесс, требующий полного изменения личности. И какая-либо гонка тут недопустима.

То, что мы делаем, можно сравнить с установлением протеза, искусственного стимулятора. Через какое-то время попавший к нам психопат привыкает к нему, начинает воспринимать его уже как естественный, для него заново открывается окружающий мир.

Первые три месяца — самый трудный период. Наркоман твердит нам, что очень хочет излечиться, но у него почти нет мотивации для лечения. Подсознание его все еще обращено на наркотики. И приходится проделывать болезненную операцию с его психикой, заставляя новичка осознать, что именно употребление наркотиков привело его в никуда. Только когда он осознает свою полную ничтожность, мелькнет шанс создать нечто в опустошенном «я». Мы вступаем в настоящую борьбу с человеком за него самого. И обязаны выйти победителями.

Недавно студент четвертого курса университета, будущий искусствовед, неплохой в сущности парень, едва оказавшись в Глоскове, начал усиленно всем демонстрировать, что он не такой «свихнутый», как все остальные. Ну, и вызвал естественную раздраженную реакцию: «Кто тебе сказал, что ты лучше нас? Зачем ты тогда вообще сюда пришел? Чего ты ждешь от нас? Тебе здесь окажут помощь, но никто не собирается терпеть твою блажь и высокомерие!..»