– Месяца не прошло, как из тюрьмы, и опять драку затеял, – отчеканила все знающая Тонечка.

– Откуда известно, что он виноват в драке? – задиристо спросила Лиза.

Тонечка только снисходительно посмотрела на нее и ничего не ответила.

С того вечера Лиза, хоть в этом она боялась признаться и себе, искала малейший повод, чтобы заглянуть в шестую. Эдик, так звали парня, радовался ей, как ребенок. Лиза с волнением чувствовала на себе взгляд его грустных глаз.

Однажды, выходя из палаты, она едва не столкнулась с Тонечкой, Старшая медсестра догнала ее и с чувством заговорила:

– Я же тебя предупреждала. Ты разве не видишь, что это за человек?..

– Не вмешивайтесь в мою жизнь, – резко оборвала ее Лиза. – И вообще я вам не девочка на побегушках.

– Глупая. – Тонечка улыбнулась, – Тебе добра желают. Смотри, как бы плакать потом не пришлось. Я ведь тоже когда-то вот так втюрилась.

В палате, при других, Эдик и Лиза не могли говорить о чем-то личном. Выходили в коридор. Эдик затравленно озирался, а когда проходил кто-нибудь из медперсонала, на его худых скулах начинали играть желваки.

– Думаешь, не вижу, как тут ко мне относятся? – мрачно цедил он. – Уголовником называют. А сами-то чистенькие? Подарочки разные берут... Знаем мы эти подарочки.

Лизе это не нравилось.

– Нельзя же так, – укоряла она Эдика. – Ты видишь только плохое.

– Что мне теперь, глаза закрыть? – Старая злоба вновь закипала в нем.

Отбыв наказание, Эдик вернулся к тетке, у которой жил с семи лет, после смерти матери. По утрам, проснувшись, долго лежал в постели. Ждал, пока тетка уйдет на работу. Ему надоело слушать ее упреки, жалобы на судьбу, которая неизвестно за какие грехи послала ей непутевого племянника. Оставшись один, Эдик тяжело поднимался, долго сидел на кровати, поглаживая стриженую голову, тупо глядел в одну точку. Из дома выходить не хотелось. Каждый раз, выходя на улицу, он, как на колючую проволоку, натыкался на жалостливо-осуждающие взгляды старушек пенсионерок. Осуждают, конечно, его, а тетку жалеют.

Вот и потом, когда пришел в отдел кадров автобазы, кадровик, пожилой, но еще бодренький, видно, из отставных офицеров, отложив в сторону его документы, начал:

– За ум взялся или опять на кривую дорожку потянет?

– Вам шофер нужен или?.. – взвился Эдик.

– Ты, парень, полегче на поворотах, – урезонил его кадровик. – С тобой по-хорошему, а ты...

«Сначала на работу возьми, а потом в душу лезь», – про себя подумал Эдик, но смолчал.

Завгар сердитый, крикливый. Чуть что – сразу воспитывать: «Я в твои годы...» А сам дал не машину, а развалину. Ее бы в утиль, а он говорит: «Работай». И никому, кажется, до тебя дела нет. Хорошо хоть Петька Мохов относится к нему, Эдику, как к человеку. Помог мотор собрать, резину новую где-то раздобыл. А недавно к себе пригласил. Полдня с мотоциклом провозились, потом Наташа, жена Петра, пригласила их за стол. Подкладывапа Эдику домашних котлет и сочувственно расспрашивала о его холостяцкой жизни.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.