Девять братьев

Вечер был очень темный, но ещё шагов за десять ему показалось, что перед крыльцом санчасти кто - то стоит, слушая патефон. Поравнявшись с крыльцом, Рябушкин узнал Костина.

- Это вы! - воскликнул Рябушкин удивленно.

Костин вздрогнул и отступил в темноту, но понял, что поздно, и остановился.

- Я, - выговорил он.

Они стояли друг против друга и молчали, оба смущённые.

- Я хотел вам сказать... - вдруг заторопился Рябушкин. - Я шёл вам сказать... Это неправда...

- Что неправда? - спросил Костин.

- А вот, что написано в газете...

- Нет, это правда, - сказал Костин.

- Да нет... - продолжал Рябушкин торопясь. - Я видел... Я сейчас вспомнил... Я хотел вам сказать... Это неправду про вас написали... Не знаю, кто им дал такие сведения.

- А я знаю, - сказал Костин.

- Кто?

- Я. Рябушкин опешил и замолчал.

- Меня по телефону спросили из редакции, правда ли, что я не оглядывался, - спокойно пояснил Костин, - и я сказал, что правда. Я действительно не оглядывался. Это моя вина. Всегда оглядывайся, Рябушкин, даже если твой ХВОСТ охраняет самый опытный лётчик.

Рябушкин растерянно слушал его. Что - то мешало ему согласиться.

- И всё - таки это неправда... - повторил он убеждённо. - Ведь я же сам видел...

На имя лейтенанта Тарараксина пришло ещё одно письмо. Опять из Ленинграда. После завтрака Люся принесла письмо на командный пункт. В комнатке оперативного дежурного Лёша разговаривал по двум телефонам зараз. Одну трубку он держал в одной руке, другую - е другой и попеременно прижимал их то к одному, то к другому уху. Третий телефон заливался нетерпеливым звоном.

Увидев Люсю, Лёша улыбнулся ей, не отрываясь от - трубок, и продолжал говорить. Понимая, что он не скоро кончит, Люся поднесла письмо к его лицу. Он улыбнулся ещё шире и движением глаз попросил положить письмо на стол.

Выйдя из землянки командного пункта, Люся пошла вверх по склону холма, к могиле Никритина.

Могила была заметена снегом; лишь круглый валун торчал из - под снега да успевшая уже потемнеть дощечка, на которой выведено было имя Никритина. Возле могилы стоял молодой белозубый краснофлотец в тулупе; на груди у него висел автомат, в руках он держал бинокль.