II

Мы стоим на традиционной улице российского села. Под горой река. Вода зеленая и пахучая, как сено, шумно переливается через дубовый бор плотины.

На горе - обезглавленное бледное туловище колокольни.

Золотая солнечная пряжа оплетает мягкую побагровевшую землю.

От площади разбегаются к реке параболические выгнутые линии проулков.

Вокруг блестящего пруда зеленеют срезанные треугольники лужаек.

Частоколы, палисадники, липы с круглыми сумеречными листьями, высокие алебастровые костры сухих березовых дров. На задворках в смородиновой тишине садов, полутемных и прохладных переулков еще струится усталая соломенная грусть нетронутой и кроткой давности.

Но вот вы делаете один шаг по улице, и от традиционных впечатлений остается только чувство утомительного раздражения. Вы видите над кровлями провода и высокие, как мачты полевых радиостанций, темные металлические трубы завода.

Всматриваясь, вы обнаруживаете, что перед вами уже не улица обыкновенного села и не обычный городской проспект, а ярко проступающая линия поселения совершенно новой социально - экономической формации. Эта формация, отличная от формации обычных городов и сел, является уже не эскизным планом, а реальным и вступившим в действие планом нового, социалистического села.

По обеим сторонам улицы вытянулись тесовые тротуары.

По тротуарам идут прохожие. Прохожие - это почтальон, нищенка, конюх, ветеринарный врач, двое пионеров, садовод, кассирша из универмага, тракторист и зоотехник - жители села.

Под липами в невысокой голубой избушке помещается стогинская телефонная станция, обслуживающая около пятнадцати местных абонентов. Телефонистка Женя Гогулева здесь соединяет колхозного кузнеца Маркелыча с колхозным конюхом Петром Власовым, председателя колхоза с секретарем ячейки Надей Солоуровой, а Надю с районным комитетом комсомола или с Ярославлем.

Стогинец вырос в великана. Его слышат и на другом конце села, и в Ярославле, и в областном учреждении Иванова, и в Наркомземе СССР в Москве, в Орликовом переулке. Он дальше слышит и дальше видит. Ночью в окнах домов сияет электричество. Фонари освещают замощенные камнем улицы до первых петухов.

В селе всего девяносто пять дворов. Это - небольшое, почти хрупкое село. Но в Стогинском свой сельсовет, своя больница, две школы I и II ступени, универсальный магазин, почта, сберегательная касса, производственный участок МТС, пожарное депо, кинотеатр, народный дом, детский сад, библиотека, ветеринарный пункт, ячейки - партийная и комсомольская, прокатный пункт сельхозмашин и главный двигатель культурного и социально - экономического переустройства села - колхоз «Красная нива», организованный еще в 1923 г. Ни один уездный город не имел такой сети общественных учреждений.

В селе Стогинском радиофицирована каждая изба колхозника. В раскрытые окна ночью слышно, как перекликаются радиостанции недремлющей страны, и - часто легкое звучание флейты из Большого тетра сливается на этой улице с пиликаньем гармошек.

Село торопливо перестраивается и строится. Понятно, в архитектуре еще незаметен приход Иофана и Корбюзье. Кирпич и металлические балки впервые появляются на строительной площадке села. Но плотникам и каменщикам не хватает дня, - стройка продолжается под электрическими фонарями.

III

Высокая неповоротливая туча остановилась над селом. Гром упал на землю, заворчали тяжелые листья тополей, и светлые волокна дождевой косы протянулись до песков на том берегу Лахости. У Константина Дорофеева торопливо хлопнула дверь. Громкие шаги скатились вниз по лестнице.

Четвертый день я живу в селе Стогинском, каждый день останавливаются тучи над селом, падают дожди, и всякий раз кто - то уходит от соседей Дорофеевых. Я заинтересовался, почему соседям не сиделось дома в дождь.

Анна Павловна, мать семейства Дорофеевых, неприветливо встретила меня.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.