День возвращения

Владимир Кючарьянц| опубликовано в номере №1292, март 1981
  • В закладки
  • Вставить в блог

– Отлично. «Экс нихило нихил»3. Оставим это. Чему равна газовая постоянная?

Представляете, я чуть было не вспомнил! Она, как всегда, болталась где-то совсем близко в памяти, и я чуть было не выловил ее! Я уже было подцепил ее на крючок, и тут... это дурацкое солнце!

Оно притащилось вслед за мной к окну и, выждав момент, брызнуло мне в глаза пригоршней сверкающих осколков.

Голова у меня завертелась, совсем как тот Город-Веретено, и мне уже было наплевать на постоянную, и на Бойля-Мариотта, и на все на свете... Стремительный жаркий поток увлек меня в своем радужном, искрящемся вихре, соткал и в мгновение ока рассыпал множество миров, пустив по ветру то, что было недавно мыслями, швырнул мою опустошенную оболочку прямо на безлюдное плоскогорье возле стола Маятника...

– Вы что, спите, милейший?! Итак, газовая постоянная?

– Можно, я сяду?

– Не можете говорить стоя?

– Могу.

– В чем же дело?

– Стоя я не могу сосредоточиться. Знаю, но никак не вспомню. Если б чуть-чуть посидеть...

– Сделайте милость. Кто следующий?

Я сажусь неподалеку от Маятника и концентрируюсь. Если в упор смотреть на какую-нибудь точку, а потом закрыть глаза, то эта точка не исчезает и ее можно даже перемещать с места на место...

_________

1 «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку» (лат.).

2 «В трудную минуту сохраняй благовоспитанность» (лат.).

3 «Из ничего – ничто» (лат.).

Дверь отворяется, в щель пролезают два уса. Мугуч подмигивает мне, делает несколько магических пассов, и Маятник послушно ковыляет к дверям. Тотчас неведомо откуда взявшийся духовой оркестр грянул вразнобой про кузнецов и ключи. Воспользовавшись суматохой, обрадованное светило нахально влезло в окно и начало раздуваться на глазах до чудовищных размеров. Оркестр неистово гремел маршем. Гигантский золотой шар занял почти всю комнату, подпрыгивал и покачивался между полом и потолком, и в нем, словно в кривом зеркале, начали отражаться наши физиономии, огромные носы и уши, орущие рты... И тогда я проткнул его пальцем. Шар пискнул, съежился и проворно юркнул за шкаф, в темную душную расщелину. А на его месте я вдруг разглядел физика. Он был не выше стручка. Уставившись на меня из невообразимой дали, он пищал:

– Ну-с, значит, вы утверждаете, что он был гений? Чушь! Чушь! Это вы гений! Это у вас незаурядные способности! Совершенствуйтесь, не дайте им угаснуть. А теперь – марш домой. Домой, вы меня поняли?!

Затем стручок стал мгновенно расти и, покачиваясь, навис надо мной, длинный и плоский. Я не успел даже охнуть, как плоский Маятник выхватил из заднего кармана такую же плоскую авторучку и всадил в ведомость жирную тройку.

– Эээ-ээ-ээ?.. – спросил я.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены