– Ачу! –наклоняет светлую голову мальчик, стоящий справа.

– Диделис ачу ! – повторяет его брат.

В это время будущий генерал Эймутис, летящий по двору с деревянным мечом, как вкопанный останавливается перед Дангуоле. Он под . нимает на нее взгляд, полный воинского достоинства, потом энергично взмахивает деревянным мечом и уносится дальше, успевая прокричать на ходу что-то воинственное.

Дело в том, что Эймутис, как утверждают все жители двора, неравнодушен к тете Дангуоле и не может не продемонстрировать ей свою доблесть, но не может при этом и скрыть своего смущения...

Словом, Дангуоле несет всем жителям двора мир. Она одинаково относится и к воюющим сторонам – к пани Хмелевской и коту Рудису – и к нейтралам. И поэтому теплое отношение к ней пани Хмелевской несколько охлаждено: пани не признает никаких компромиссов...

Итак, мы познакомились со многими, но еще не со всеми обитателями этого двора.

Как известно, у большинства родителей есть дети, а у большинства детей – родители. И Дангуоле, которой идет двадцать первый год, и которую пани Хмелевская еще называет «децюней», то есть «деточкой», имеет папу и маму.

Отец и мать Дангуоле работают на одном из вильнюсских заводов, он шлифовальщиком, она табельщицей.

Если же говорить об их внешности и о характерах, то они представляют, пожалуй, резкую противоположность.

Робертас Чапайтис высок, бледен и суховат. Дануте Чапайтене полна, розовощека и невелика ростом. Он немногословен, серьезен и медлителен. Она при всей своей полноте необыкновенно подвижна, смешлива и разговорчива.

Но, несмотря на такое резкое различие, их обоих роднит любовь друг к другу, а еще больше – любовь к дочери.

Пожалуй, стоит сказать несколько слов и о родителях будущего генерала Эймутиса. Отец Эймутиса, Стасис Балюнас, является дворником того дома, где живет Дангуоле, а его жена, Пране Балюнене, соответственно – дворничихой. Это благодаря их заботам в дворике господствуют такой образцовый порядок и чисюта...

Итак, каждое утро в час солнца Дангуоле идет на работу. Она никогда не пользуется ни автобусами, ни троллейбусами, хотя идти ей не меньше трех километров, а по вильнюсским масштабам это – немалое расстояние.

Она не спеша переходит площадь Гедимина, проходит малолюдным сквером, медленно идет по самому берегу Нериса. На мосту через Нерис она останавливается и долго-долго смотрит, как, закручиваясь в воронки, несется под мост мутноватая вода.

Взгляд Дангуоле отыскивает какую-нибудь щепку, и она следит, как бросает ее из стороны в сторону, как исчезает она в водовороте, как появляется снова на поверхности и плывет все дальше и дальше... Она может доплыть до Немунаса, а то и до самого моря... Не только большому кораблю, но даже и маленькой щепке может быть суждено большое плавание...

Когда щепка совсем исчезает из виду, Дангуоле спохватывается. До начала рабочего дня остаются уже считанные минуты, а ей еще идти и идти... Она отталкивается от перил и бежит до самой конторы.

Перед дверью она на минуту останавливается: ей очень не хочется открывать ее. Потом делает над собой усилие и входит...

– Дангуоле, вы опять опоздали, – говорит ей маленький, щуплень-кий бухгалтер-старичок таким тоном, словно она не знает этого. – А между тем пора оформлять счета и накладные.

Дангуоле стоит с вытянутым лицом, и глаза ее все тускнеют и тускнеют, пока не теряют окончательно весенний, солнечный блеск ее дворика... Она садится за свой маленький столик и начинает приводить в порядок картотеку...

Домой Дангуоле возвращается в шестом часу, как раз в то время, когда весеннее солнце второй раз за сутки посещает дворик.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.