Ни одного штрейкбрехера не привлекли во всем округе широковещательные плакаты дирекции. Четыре дня, без сна и отдыха, объезжал Ганс Клебер окрестные деревни. Стоя на скрипучей повозке, бросал он в толпу батраков и фермеров простые, горячие слова.

И когда за шлагбаумом деревни в последний раз мелькала увозившая Ганса телега, долго еще звенели ему вслед одобряющие голоса.

А на другой день тянулись к рудничному поселку груженые мукой и картофелем подводы; и господин фон - Шнейдер, главный директор рудников фирмы «Бергшафт», злобно считал их из окна своего кабинета.

Время шло. Несмотря на помощь фермеров, силы бастующих подходили к концу.

На двадцать девятый день дирекция предъявила стачечному комитету ультиматум - или в трехдневный срок возобновляются работы в шахтах, или рудник будет закрыт на год.

И в тот же вечер пришли сведения о причинах такой решимости администрации: фирма «Бергшафт» об'явила в соседнем Дрюбеке, на своих громадных плавильных заводах, о понижении на 10% заработной платы для покрытия убытков от перехода на заграничный уголь.

Когда старик Леман сообщил об этом экстренному заседанию комитета, шахтеры молча опустили головы.

Забастовка была обречена. Одинокие голоса молодежи пытались еще подбодрить комитет к продолжению борьбы. Но остальные подавленно молчали, не отзываясь и не возражая.

И было ясно, что ультиматум господина фон - Шнейдера будет принят раньше, чем пройдут его «три дня терпения». Но кто - то спросил о причинах отсутствия Клебера.

Его в самом деле не было. Худое лицо Кранца повернулось к спросившему, и надтреснутый голос ответил, что Ганса нигде не видели с утра. Снова нависло молчаливое безмолвие.

Потом медленно, не глядя в глаза друг другу, шахтеры стали расходиться. Никто не сомневался, что забастовка доживает свои последние часы.

А Ганс Клебер, где он был в эти минуты?

Протяжно завыл паровой свисток.

Из продымленных, закопченных корпусов черно - синими лентами потянулись к выходным воротам толпы рабочих.

И первые ряды их, торопливо выходя на гладкое шоссе, остановились в изумлении.

На куче бревен стоял высокий запыленный человек в развевающейся на ветру блузе.

От шеста, который держал в руках этот странный человек, ветер оттягивал в сторону огромный кусок полотна. На полотне ясно читались начерченные простым углем слова:

«Братья, вы предали углекопов».

Медленно и властно человек у шеста поднял свободную руку навстречу новым рядам, выходившим из чугунных ворот. Толпа дрогнула и заколыхалась. Кто - то замахал на рабочих руками, словно предостерегая их и пугая чем - то. Со двора донеслись тревожные свистки.

Но рабочая гуща уже плотным кольцом притиснулась к бревнам.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.