Старшие, что называется, прикипели сердцем к своей работе, относятся к ней и серьезно и любовно. Отношение Виктора более легкое. Нет, его не назовешь легкомысленным, но все же видно, что профессия механизатора пока еще не въелась ему в кровь, и что-то он может сделать с душой, с огоньком, а к чему-то может отнестись и с прохладцей.
Правда, на работе это в общем-то не отражается. Если, бывает, Виктор по молодости - парнишке только-только перевалило за двадцать - что-то и не так, как надо, сделает, - это не останется незамеченным. Старшие братья, особенно Федор, с фамильным пристрастием следят за ним и без всяких скидок на молодость и на близкое родство, без всякой, как говорится, пощады требуют, чтобы все, что ни выходило из-под его рук, было только отличного качества.
Вот и сейчас. У сеялок некоторые диски ослабли больше, некоторые меньше, но почти все требовали регулировки. Этим братья и занимались. Гляжу, Виктор закончил с одним диском, перешел к другому. Качнул его. Люфт совсем маленький. Покачал соседний - тоже.
- Эти диски, пожалуй, не стоит разбирать, - говорит Виктор. - И так сойдут: люфт небольшой.
- Все равно разобрать, - категорически ответил Павел. - А вдруг у них сальники плохие!...
Виктор начинает разбирать диски, но все еще не сдается:
- Да и нам ли сеять придется на этой сеялке?!
- А это неважно: взялся - делай на совесть, как самому себе...
И Виктор, если захочет, конечно, умеет делать на совесть.
Не отрываясь от работы, Павел рассказывает, что кукурузу колхоз сеет хоть и не первый год, а квадраты - что ты хочешь делай! - не получались. Не получались, да и все тут. Нынче по весне долго думали, кому же поручить в бригаде сев кукурузы, чтобы те злополучные квадраты получились уж обязательно. Решено было поручить это Виктору: ты парень ученый, тебе и карты в руки - покажи, чему тебя научили. И что же? Получились-таки у Виктора квадраты! Я сам был на этом поле и видел: на всей площади квадраты были идеальными. Такую кукурузу легко обрабатывать машиной без применения ручного труда. Виктор со своим сменщиком да Михаил Буторов и обработали все поле.
Видно, что Виктор начитаннее братьев. Он и «Войну и мир» прочитал, по его выражению, от корки до корки все четыре книги и «Тихий Дон». Он и Горького хорошо знает, и Чехова, и многих современных писателей.
Федор с Павлом читали меньше. Но зато у того же Федора суждения о книгах, вообще о литературе глубже, проникновеннее. Не далее, как сегодня, он так сказал про художественные достоинства «Угрюм-реки», про красочную живопись словом ее автора:
- Читаешь - и никаких картинок не надо: все и так ясно видишь... А люди какие! Одного любишь так, что дрожишь за него, другого ненавидишь - горло бы ему перегрыз, будто не в книге, а в жизни их встретил.
Федор любит задавать всякие неожиданные вопросы, вроде: в чем смысл жизни или как пишется история? Павла интересует больше техника. Он мыслит как бы более приземленно, более деловито. Но зато уж твердо знает, что требуется трактору, если он вдруг встал; покажите ему любую деталь, и он точно скажет, откуда она.
- Шплинт не лезет, - говорит Виктор, устанавливая очередной диск.
- А ты подогни ушко, - уверенно, не задумываясь, советует Павел. - Ну вот, видишь, и полез.
Вскоре возвращается с поля Федор. Время - обед.
И вот опять все три брата сидят за одним столом, очень похожие друг на друга и столь же непохожие. Теперь мне уже видится в них даже больше разности, чем сходства: у каждого своя биография, свой характер и свои взгляды на жизнь. А через их биографии я еще и вижу суровый, трудный для деревни, вчерашний ее день и вижу день нынешний, когда колхозная деревня находится на крутом подъеме, если не сказать, на взлете.
Пока бригадная стряпуха режет хлеб и расставляет чашки, раскладывает ложки, братья успевают посмотреть только что полученную районную газету. В газете напечатана «турнирная», как ее зовут в шутку, таблица, из которой видно, какие колхозы района идут впереди, какие отстают. Колхоз «Правда» не отстает, но и в самых, как говорится, первых строках его тоже нет.
- Да-а, - неопределенно тянет Виктор.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.