Недавно вышла в свет книга писателя Александра Николаевича Степанова «Порт-Артур». Это произведение, сходное по жанру с художественно-исторической повестью А. Новикова-Прибоя «Цусима», посвящено другому событию русско-японской войны - осаде и падению Порт-Артура.

Книга А. Н. Степанова сразу завоевала широкое признание читателей. Увлекательное историческое повествование построено на глубоком знании фактов и документов описываемой эпохи. Наряду с вымышленными персонажами в книге выведены все основные герои порт-артурской обороны. А. Н. Степанов показывает героизм защитников крепости-русских воинов-солдат и моряков, преданных генералами-царедворцами и изменниками из начальствующего состава.

Ниже мы печатаем воспоминания А. Н. Степанова о жизни в осаждённом Порт-Артуре и его участии в обороне крепости.

Я родился в 1890 году в семье военного, все мои предки тоже были военными-артиллеристами, и я сам мечтал стать артиллеристом. В 1900 году меня отдали в Полоцкий кадетский корпус, где я проучился три года. Отец мой в это время служил капитаном в Новогеоргиевске (ныне Модлине, близ Варшавы), в крепостной артиллерии.

Летом 1903 года отец был переведён на службу в далёкий, никому тогда неведомый Порт-Артур, который находился на берегу Жёлтого моря на арендованном Россией у Китая Квантунском полуострове, и мы поехали туда.

Порт-Артур расположен на берегу большой бухты, со всех сторон окружённой голыми, каменистыми сопками, почти лишён зелени. В маленьком, захолустном городке насчитывалось не больше 15 тысяч мирных жителей - русских, зато военных было много: Артур являлся важнейшей нашей морской крепостью на Дальнем Востоке. На него базировался почти весь русский Тихоокеанский флот.

Китайское население - всего тысяч около сорока - жило в окрестных деревнях и специальных пригородах - Старом и Новом китайских городках. Большинство китайцев в городе работало прислугой в русских домах, рикшами, мелкими служащими. Но были и богатые китайцы. Так, например, Николай Иванович Тифонтой - миллионер и крупный делец - исполнял должность городского головы Порт-Артура.

После России нам многое казалось странным здесь. Люди-извозчики - рикши, - которые на своих лёгоньких колясочках возили порт-артурских модниц, многоцветные китайские ларьки с различными дальневосточными лакомствами - бананами, кокосами, гранатами, ананасами, - красивые фонарики в форме драконов, рыб, черепах, освещающие по вечерам их лотки, - всё это поражало моё воображение.

Одессит по рождению, я с детства хорошо плавал, но в Артуре купаться можно было лишь в особо огороженных, охраняемых местах, так как в море появлялись акулы и нападали на людей. Морские скаты, обжигающие тело медузы - всё это было необычно и интересно.

Отец был назначен командиром батареи Электрического Утёса, который находился на берегу моря и отделялся от города Золотой горой.

Целое лето солдаты и рабочие-китайцы день и ночь возводили дома, казармы, батареи, укрепления. Из России на пароходах привозили всё новые войска и пушки. Артур быстро отстраивался, особенно Новый город.

Осенью я поступил в четвёртый класс артурского реального училища. Оно находилось в Новом городе, почти в шести километрах от Утёса. Занятия начинались в 8 часов утра, и мне приходилось вставать в 6 часов, чтобы вовремя поспевать в школу. Надо было пешком идти вокруг Золотой горы в артиллерийский городок, расположенный у входа во внутреннюю гавань. Там, у артиллерийской пристани, нас, школьников, ожидал паровой катер «Бомбардир», который и доставлял пассажиров к Новому городу. Отсюда уже недалеко было и до школы.

Мои одноклассники почти все были сыновья офицеров, чиновников, служащих. Среди нас был лишь один китаец Ваня Тифонтой, сын городского головы. Большинство из учителей служило где-либо и по совместительству вело различные курсы в нашем училище. Так, математику преподавал инженер, русский язык - сотрудник местной газеты «Новый край», физику и естествознание - врач, историю - чиновник морского ведомства. Все они были заняты на своей основной работе и часто пропускали уроки. Мы, конечно, этим были весьма довольны и немедленно разбредались по городу.

Особенно нас привлекал торговый порт, где всегда стояло много иностранных кораблей. Там у матросов за гривенник можно было купить попугая, колибри, за двугривенный - живую обезьянку и буквально за гроши - связку сочных бананов, ананасов, гранат, кокосов, мандаринов и других тропических фруктов. Вообще порт был для нас самым интересным местом, где мы пропадали целые дни, мечтая стать моряками и объехать весь мир.

Вскоре отца перевели с Электрического Утёса командиром на Суворовскую мортирную батарею, расположенную на Тигровом Хвосте. Отсюда было гораздо ближе до Нового города, надо было только переехать бухту.

Двадцать шестого января старого стиля 1904 года пришлось на понедельник, а это, как известно, дань тяжёлый, особенно для школьников. Я умудрился схватить за один день кол по физике и двойку за незнание заданного стихотворения. Огорчённый таким плачевным результатом, я усердно приготовит уроки, чтобы на следующий день исправить дурные отметки.

Часам к десяти вечера я собрался ложиться спать. Отец, как всегда вечером, ушёл в казарму, чтобы присутствовать на вечерней перекличке, а затем вместе с фельдфебелем вернулся и занялся с ним в своём кабинете обсуждением различных служебных вопросов. Прислушиваясь к их голосам, я и заснул.

Не прошло, однако, и часа, как я был разбужен громкими взволнованными голосами отца и матери. В окнах то и дело мелькали зарницы выстрелов, с моря доносилась сильнейшая орудийная канонада. Отец уже торопливо одевался в передней. Никто толком не знал, что происходит, но для всех было ясно, что случилось нечто необыкновенное. Я мгновенно вскочил с постели и вслед за отцом выбежал на двор.

Стояла тихая, чуть туманная морозная ночь. До батареи, расположенной на самом хребте Тигрового полуострова, было шагов двести - триста. В казармах, неподалёку от батареи, ещё мирно спали солдаты. Когда мы с отцом взобрались на бруствер, то увидели на внешнем рейде всю нашу эскадру. Корабли расположились в три ряда: ближе к берегу стояли броненосцы, мористее находились крейсера и более мелкие суда. Все они ярко освещались огнями, около некоторых были пришвартованы баржи и с них, несмотря на ночь, спешно грузили уголь на боевые суда.

Эскадра полыхала вспышками беспорядочных выстрелов, которые то стихали, то вновь усиливались и гремели с бешеной яростью. По морю торопливо двигались белые ленты прожекторных лучей. В них то и дело вырастали высокие всплески воды от падения снарядов. В кого именно стреляла эскадра, в темноте невозможно было разобрать.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.