- А мы сидели на посту, караулили воздух, немножко учились, но всё это было так мало в сравнении с тем, что делали другие!... Как я бесилась!

И вдруг Валя Тимофеева обнаружила, что пост её находится рядом с Архитектурным институтом, с тем самым институтом, в который её направили за день до объявления войны.

Назавтра перед начальником политотдела стояла крепкая маленькая аэростатчица и говорила, порозовев от волнения:

- Я могу совмещать... Я отличница боевой и политической подготовки... Честное слово, я всё сдам... Разрешите мне посещать институт...

И недаром Валя славилась своим упорством: до сих пор студенты института вспоминают девушку в военной шинели, которая врывалась - красная с мороза, с заиндевевшими ресницами - в класс рисунка, стаскивала рукавицы, хваталась за планшет, откуда сыпались карандаши, и начинала жадно рисовать.

Стрельба по движущимся целям и чертежи проектов, политучёба и копирование фантастических развалин Пиранези - это была заполненная до краёв жизнь, и Валя Тимофеева чувствовала себя счастливой. Даже в штабе дивизии прослышали об аэростатчице, которая хочет стать зодчим.

Враг разрушал наши города, и Валя всем говорила, что после победы понадобится много архитекторов, чтобы отстраивать всё заново. Студентки передавали аэростатчице через проходную будку конспекты лекций.

- Мне казалось, что я могу работать вдвое, втрое больше, что я ещё мало делаю. Во мне всё так и кипело, - говорит она.

Два года продолжалось это «совмещение». Когда война кончилась, Валя была уже на втором курсе. Весной будущего года она оканчивает институт, станет архитектором. Но уже теперь она явственно ощущает размах и возможности, которые открывает страна своим зодчим.

Её послали на постройку Дома правительства в Тбилиси. Совершенная и грандиозная механизация, сочетание искусства с техникой впервые предстали перед Валей в таком масштабе. Она работала с нивелиром и теодолитом, помогала прорабам, ходила по строительным, площадкам, и снова в ней «все кипело» от желания поскорей приобщиться к этому творчеству, вложить в него всю себя. Приметив её увлечение, тбилисские архитекторы предложили ей работу по планировке новых районов Тбилиси. Район назывался Верхние Куки. Сложный рельеф. Водохранилище, горы.

Наконец-то она могла осуществить то, о чём мечтала! Нет, не холодная классика, а что-то новое, что диктует советская эпоха! Забота о красоте и удобстве для советского человека. Национальные черты в строениях.

Валя с упоением бродила по окрестностям Тбилиси. Мцхет, «Мцыри» Лермонтова. Она бормотала стихи, часами сидела перед грузинскими фресками. Вот оно - народное искусство, источник творчества!

Проект нового района был готов. Главный архитектор города Курдиани приехал, взглянул острыми, как у горной птицы, глазами. Валя ждала, затаив дыхание.

Сказал: «Отлично». Принял без доработки. Зашептались кругом...

Это был тоже знаменательный момент в жизни Тимофеевой. Отныне она почувствовала в себе уверенность, силу, почувствовала, что правильно выбрала свой путь.

Сейчас она работает над проектом Дома архитектора в Ереване. Она с головой ушла в национальное армянское искусство: орнамент, скульптура, рисунок. Она читает, смотрит, учится, мечтает. На её счету нет ещё ничего особенно выдающегося. Но Валя - упрямая, советская девушка, она идёт без поражении. Она идёт к победе.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.