Бесстыдство

Римма Викторовна спрашивает, разговаривал ли он с мальчиком.

– Само собой, – благодушно отвечает свидетель. – Как когда? Когда парень из школы приходит.

– Сколько же ему лет?

– Да так, двенадцать – четырнадцать, – прикидывает свидетель.

– Ребенку шесть, – говорит судья.

– Я у него паспорта не спрашивал, – надменно отвечает свидетель.

Очевидно ведь, что пошел он в суд, чтобы лжесвидетельствовать. Мы не знаем, почему – купили его или он хотел удружить знакомым, это значения не имеет. Он пришел сюда заведомо лгать, и когда его изобличили, не только не сгорел со стыда, даже и не смутился нисколько. Видите, какая подобралась компания...

С Людой творится что-то совсем неладное. Люди, хорошо ее знавшие, сейчас не узнают: всегда спокойная – она стала судорожной, всегда доброжелательная – теперь никому не верит, спорит, сражается со всем светом.

Вот Люда поднимается и стоит (год назад, когда она пришла в редакцию, Люда была еще хороша, а сейчас лицо ее стало треугольным, на нем, кроме глаз, словно бы и нет ничего, все растаяло, только огромные, тревожные глаза смотрят на судей).

– Что, Людмила Леонидовна? – спрашивает судья.

– У меня ходатайство, – говорит Люда.

– Попозже. В процессе всему свое место, – объясняет судья. – Сейчас идет допрос свидетелей.

Люда стоит и смотрит.

– Садитесь, – говорит Римма Викторовна. Нет, стоит, смотрит.

– Людмила Леонидовна! – окликает судья голосом, каким будят спящих, и Люда действительно словно бы просыпается.

– Но у меня ходатайство, – говорит она с тревогой, ее глаза, наливаясь слезами, становятся огромными и выпуклыми. – Почему вы затыкаете мне рот?

Ах, какое удовольствие на лице Клары! А судья все внимательней приглядывается к истице и становится все терпеливей и мягче. Чувствуя на себе пристальный взгляд, Люда вдруг вскипает:

– Я не могу, когда вы смотрите на меня своими страшными глазами.

Все возмущены. А судья? Она, улыбнувшись, прикрывает глаза ладонью. Не подумайте, что председательствующая слабовольна, податлива и пускает процесс на произвол судьбы. Напротив, она ведет его властно – по отношению к одной Люде безгранично ее терпение. Римма Викторовна опытный юрист и знает: чтобы понять суть дела и тем более суть человека, лучшего метода, чем терпение, нет.

Прокурор Галина Алексеевна Колычева в своей речи отобрала лишь факты бесспорные, отбросив все мутное и недоказанное (и версию продажи ребенка и версию таблеток). 29 марта, когда было подписано согласие, Люда была сильно больна, а через день, в понедельник, уже в тревоге звонила в роно. Ее успокоили, сказали, что документы на усыновление еще не приходили, что эти дела вообще скоро решаться не могут (необходимые проверки занимают не меньше месяца) и что ей, Люде, надо прийти в приемный день 31-го. Она и пришла 31-го с заявлением, что отказывается от согласия, которое подписала, не отдавая себе отчета в своих действиях.