В самый решительный миг запечатлел художник Владимир Памфилов молодого, полного жизни бойца, сурово глядящего на зловещий оскал фашистского дзота. В глазах воина нет страха – только решимость и ненависть. Еще шаг – и он бросится на огненное жало пулемета, закроет его своим крепким, сильным телом. Шаг будет последним для молодого солдата, который мог бы жить и жить – ведь за несколько дней до этого боя ему исполнилось всего девятнадцать лет. Но свой выбор он уже сделал. Другого выбора для него нет. Оборвется его жизнь, но он своей грудью заслонит от смертоносного огня товарищей.

Поднимутся приникшие к земле пехотинцы в белых маскхалатах, лавиной двинутся в атаку, освобождая от ненавистного врага деревню Чернушки, Родину, которая для него, воспитанника детского дома, была и отцом и матерью.

Еще миг – и гвардии рядовой Александр Матросов шагнет в бессмертие, станет нашей гордостью, нашей памятью, славой Ленинского комсомола. Навек останутся в его пробитом пулей комсомольском билете слова: «Лег на огневую точку противника и заглушил ее, проявил геройство».

Где истоки подвига Александра Матросова, его доблести и отваги? Что заставило его, молодого человека, пойти на самопожертвование? Вечные это вопросы. Природа подвига волновала людей всегда. «Смелый человек тот, кто знает, что впереди опасность, и все-таки идет на нее», – сказал мудрый грек Ксенофонт почти за четыреста лет до нашей эры.

Еще в юности запомнил я это изречение и пытался следовать ему буквально. До войны, учась в Одесском мореходном училище и в аэроклубе, а потом и в первых воздушных боях частенько, что называется, лез на рожон, шел на риск ради того, чтобы доказать себе и другим, что я не трус. К счастью, это лихачество скоро прошло, стал действовать хладнокровнее, осмотрительнее. И сейчас, видя, например, несущегося сломя голову мотоциклиста, не спешу назвать его смельчаком. Ведь смелость – не просто преодоление страха. Это качество мужества, имеющее прочную нравственную, духовную основу.

Вспоминаю тяжелые бои под Керчью. Тысячи наших моряков и пехотинцев были зажаты между Соленым и Чурубашским озерами. На своих штурмовиках мы летали отбивать танковые атаки гитлеровцев, делали по пять-шесть вылетов – адская нагрузка.

Однажды ранним утром взлетели в тумане, словно белое молоко, прорвались через бешеный огонь фашистских батарей. Свой полыхающий «Ил-2» я чудом посадил на галечную косу. Обгоревшего, меня вытащили из кабины наши десантники.

Но подлинным героем того боя был мой воздушный стрелок Валентин Уманец. Тяжело раненный, с оторванной кистью правой руки, он сумел отразить несколько атак «мессершмитта», который хотел не просто нас уничтожить, но и унизить – посадить на своем аэродроме. Потеряй Валентин самообладание – не быть бы нам живыми.

Как назвать запас прочности, который позволил этому с виду не очень-то крепкому, стеснительному в общении парню выдержать нечеловеческую нагрузку, вытерпеть такую боль? Отвечу: чувство долга, которое накапливается в нас исподволь, от колыбели и до того страшного мига, когда умереть неизмеримо легче, чем жить.

В бою нет времени для гамлетовских раздумий: «Быть или не быть?» Решение нужно принимать в считанные секунды. Когда говорят, что в такие мгновения перед мысленным взором проносится вся жизнь, – это, мне кажется, все же литературное преувеличение. Однако верно то, что вся прежняя жизнь, главные жизненные устремления, как в фокусе, сходятся в одном решающем миге. И тогда человеку действительно легче пожертвовать собой, чем не исполнить свой долг.

В такие решающие моменты люди, как гвардии рядовой Александр Матросов, бросаются на вражеские дзоты, а сколько было после него таких героев! Или, как мой однополчанин Василий Шамшурин, направляют подбитый, но не израсходовавший бомбовый запас самолет на врага. «Прыгай!» – кричал я Василию по радио, обратная связь с ним не работала... До сих пор помню его спокойный, сосредоточенный взгляд, прощальный жест рукой, показывающий, на что он пошел...

Чувство долга – источник героизма и в мирные дни. Можно назвать десятки, сотни имен людей, чьи поступки сродни подвигу воинов Великой Отечественной.

«Вынес с поля боевой снаряд, отвел от людей беду ценой собственной жизни» – такая запись сделана в комсомольском билете Михаила Мороза. Как созвучны эти слова тем, что записаны в комсомольском билете Матросова!

Вместе с однокурсниками, студентами Оршанского педагогического училища, Миша убирал картошку на колхозном поле. Занятие самое мирное. Вдруг на транспортере комбайна он увидел ржавый снаряд. Раздумывать было некогда – Миша поднял снаряд и побежал через поле, к ближайшему рву, унося смерть от товарищей. Взрыв раздался, когда до рва оставалось всего несколько шагов...

На дальневосточной заставе мне рассказали про молодого пограничника, которого зовут Август. Он задержал нарушителя, и ему был предоставлен краткосрочный отпуск. В небольшом городке, там же, на Дальнем Востоке, его ждали мать и сестра. Он приехал туда, когда вовсю бушевал муссонный ливень. Вода рекой разлилась по улицам. На пути к материнскому крыльцу солдат услышал зов о помощи: заливало родильный дом, роженицы, некоторые с младенцами на руках, стояли на койках по колено в воде. Пограничник вынес женщин в безопасное место. Все женщины назвали своих малышей – и мальчиков и девочек – именем спасителя.

Я вспомнил про Августа, когда прочитал недавно, как неоднократный чемпион и рекордсмен мира по подводному плаванию Шаварш Карапетян спас пассажиров троллейбуса, сорвавшегося с высокой плотины Ереванского водохранилища. Подвиги Шаварша – да, я не оговорился, именно подвиги, ибо Шаварш совершил столько подвигов, сколько раз нырял на глубину и возвращался со спасенным им человеком, – не могут не восхищать.

Не всем, конечно, быть чемпионами, полярниками, космонавтами, но мечтать о подвиге надо каждому. Мечтать и готовить себя к нему духовно и физически. Чтобы в решающую минуту не дрогнуть.

Не растеряться.

Не отступить.

Чтобы с честью выполнить свой долг.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.