Баллада о комсомольском знамени

– А я и говорю, что надо бы нам малость подучиться, – подхватил Янчук, будто именно такого исхода разговора он и ждал. – Понимаешь, Зиновий, им надо обязательно растолковать, что же, собственно, они творят своими руками и каким будет в конечном счете стан, в основание которого они вкладывают свои кирпичики. Только если ждать, когда мы окончим техникум или курсы арматурщиков, много воды утечет. Давай-ка, бригадир, ты сам нам после смены в общежитии... нет, лучше тут, прямо на стройке, будешь лекции читать. С практическим показом.

Зиновий слушал Янчука, и в его сердце пробуждались надежда и радость: если комсорг так ставит вопрос от имени всей бригады, значит, дело у них скоро пойдет на лад.

На следующее утро на работу они пришли ровно в шесть вместо восьми. За два часа Зиновий успел прямо на земле нарисовать чертеж отрезка фундамента, закрепленного за бригадой. Ребята сгрудились вокруг бригадира, каждый держал в руках по карандашу и тетрадке в клеточку, припасенных накануне комсоргом, и старательно перерисовывал «картины» с земли в свою тетрадь. Зиновий с тонким куском арматуры в руках, словно с указкой, ходил по этим необычным чертежам, поясняя, что, как и с чем должно вязаться. Ребята еле успевали за ним записывать. Ровно в восемь все разошлись по своим рабочим местам.

Эти «университеты», как сами ребята прозвали утренние лекции, продолжались ровно две недели. Под конец учебы они решили перестроить работу звеньев: пока первое на дне котлована крепит опалубку под основание фундамента, второе наверху, прямо на земле, по конфигурации собирает и сваривает опалубку уже для самого фундамента. Этот сборный металлический контур опускается краном в котлован и заливается бетоном.

– Теперь всю стройку можно перевести на поток, – улыбался Федченяк и хлопал комсорга по плечу. – Только бы кранов хватило на все бригады.

Они работали так, словно сегодняшний день последний и завтра все это вообще будет уже поздно. Никто никого не подгонял, не заставлял, не обязывал, а работа с каждым новым днем получалась все лучше и лучше. Цифры выполнения плана на доске показателей, естественно, поползли вверх, и скоро они догнали передовиков. Когда через пару месяцев бригаде присудили первое место на стройке, которого они добились в соревновании с 72 комсомольско-молодежными бригадами, и начальник комсомольского штаба Игорь Куркчи поздравил их с победой, назвав это трудовым подвигом, Зиновий Федченяк, чуть улыбнувшись, ответил: «Да мы что... Мы просто работали».

Нет, они не стали после этого кумирами стройки, на которых все молятся. Здесь для этого времени не было. Но они стали героями, на которых можно было равняться. За которыми можно было идти следом и тоже добиваться успехов.

1970 год, первый год грандиозной стройки, азовстальцы закончили успешно. Все выше к небу поднимались конструкции гигантского стана. Скомплектовался мощный, хорошо организованный коллектив – на комсомольском учете состояло уже 4600 комсомольцев-строителей. В 1971 году им предстояло сделать в два раза больше, чем в 70-м.

Как раз в начале года произошло знаменательное событие: на многолюдном митинге секретарь ЦК комсомола Украины Иван Москалкж сообщил, что стану «3600» присвоен титул Всесоюзной ударной комсомольской стройки и ей вручается Красное знамя ЦК ВЛКСМ. Над площадкой разнеслось громкое «Ур-ра!», и в воздух полетели брезентовые рукавицы и пластиковые каски.

Секретарь ЦК передал знамя начальнику штаба Игорю Куркчи, и он, встав на колено, принял его, поцеловал и передал Вале Пасечник – комсомольскому секретарю управления «Азовстальстрой». Валя вышла вперед, к самому краю трибуны, и развернула полотнище знамени, на котором четко читались слова: «Всесоюзная ударная комсомольская стройка – стан «3600».

Всего лишь шесть слов, но они заставили биться еще сильней сердца сотен комсомольцев. Знамя говорило им о сегодняшнем дне, об их трудных сменах, об их переживаниях и радостях. Оно говорило им об их первой победе и давало смысл всей дальнейшей работе и жизни.

После митинга хотели поставить знамя в помещении штаба. Но почему его должны видеть только штабисты? Нет, знамя – символ стройки и должно постоянно находиться среди комсомольцев, там, где идет ударная работа. И тогда решили водрузить алый стяг на самую высокую точку стройки, откуда оно будет видно всем.

Утром, перед началом смены, собрались на центральной площадке. Честь поднять знамя ударной на 25-метровую мачту доверили лучшей в те дни на стройке комсомольско-молодежной бригаде арматурщиков Михаила Бодашевского. И вот оно развернулось на ветру и ликующе, радостно затрепетало, словно живое, над преображавшейся приазовской степью.

Все, кто находился на площадке, еще отчетливее осознали ответственность и значение происшедшего события. Алое знамя поднято над их стройкой. Оно призыв к действию. Под этим знаменем им предстоит теперь жить и трудиться.

...Чем меньше дней оставалось до пуска стана, тем острее ощущалась необходимость концентрации усилий, энергии двенадцатитысячного коллектива на одном – чтобы запущенный «мотор» стройки работал все время в одном ритме. Комсомольский штаб объявил месяц, остающийся до пуска, месяцем ударной работы. Теперь каждую субботу и воскресенье на помощь строителям приходили комсомольцы города. Приходили, отработав смену на своих предприятиях, и трудились еще одну полную, семичасовую. Приходили дружно, с песней, под красными знаменами своих комсомольских организаций.

...Вспоминается эпизод, свидетелем которого я стал недавно в Ленинграде. Комсомольцы одной из фабрик собирались на субботник. Как назло, уже несколько дней подряд шел нудный, осенний дождик. Известно, какая в дождь работа, и настроение поэтому у ребят было отнюдь не праздничное.

Подошло время двинуться в путь, и секретарь комитета ВЛКСМ фабрики вынесла на улицу комсомольское знамя организации. Духовой оркестр заиграл марш. Прошло какое-то мгновение, и молодые люди, завидев над своими головами кумачовый стяг, сразу подтянулись и повеселели. Невзирая на дождь, юноши и девушки встали в колонну, кто-то запел песню, и они зашагали под нее по улице. Впереди всех шел парень и в сильных рабочих руках высоко держал алое знамя.

Они шли на обыкновенный субботник как на большое, ответственное дело. Шли бодро, задорно, радостно. Шли под красным знаменем, немеркнущим светом которого озарены все наши трудовые победы. И потому так ясно осознавали они великий смысл своего торжественного шествия на субботник – пусть маленькое, но тоже сражение за коммунизм!

Вот великая сила нашего красного знамени!

Сила, которая превращает нас, обыкновенных в общем-то людей, в настоящих богатырей и позволяет нам в обыденной жизни совершать дела и поступки, поражающие сегодня весь мир.