- Александр Яковлевич, погодите!

Только головой мотнул, идет себе дальше.

- Товарищ Маслов, у Салтыкова крана нет! Не слышит или делает вид?

- У Квасова в бригаде разобраться не можем!

- Я сам ни в чем еще не разобрался! - отрезал вдруг Маслов и пошел, яростно выдергивая ноги из грязи.

У себя в вагончике Марина опускается на стул, отшвыривает протоколы, справки и выводит: «Начальнику СМУ - 4 тов. Маслову А. Я. От Ярмолинской Марины Станиславовны. Заявление. Прошу уволить меня по собственному желанию...»

Утечка авторитета

Заявление ее к Маслову не попало. Минутная слабость - и только. Но все - таки вздохнула: «К нам, комсоргам, относятся, как к детям!»

Была в этом восклицании правда. Припомнив еще раз никчемный Маринин день с одной - единственной удачей, я подумала: не усталость руководила Масловым, когда он отмахнулся от Марины, а раздражение. Только что на площадке выслушал он пламенную речь Квасова, другие бригадиры тоже сыпали претензиями, обоснованными и необоснованными. Вряд ли нашлась душа, которая ничего не требовала, а, напротив, что - то ему, Маслову, подсказывала.

А ведь в том, что происходит сейчас на Гаке, на тех квадратных метрах, куда брошено СМУ - 4, его, Маслова, вины не так уж много. За всеми этими неувязками со стройматериалами и прочим стоит не просто чья - то бесхозяйственность. Строительство ГОКа предполагалось в одних масштабах, по ходу дела масштабы раздвинулись, а планирующие органы, как водится, не поспели за переменами. Но любой здравый хозяйственник понимает: коли перед строителями поставлена столь серьезная задача - пустить ГОК в третьем квартале, к их нуждам недолго будут глухи. Просто выдалась нелегкая весна.

Да, весна выдалась нелегкая. Впрочем, строителям и ему, Маслову, никогда вольготно и не жилось, не та профессия. Так что это в порядке вещей. Другое беспокоит сейчас Маслова не меньше, чем отсутствие бетона. Человек практической хватки, он понимает: одному всюду не поспеть. Почему у него, Маслова, должна болеть голова, скажем, о состоянии техники безопасности? Есть же постройком, и с него надо спрашивать.

А девчонки и мальчишки, которые строят обогатительную фабрику? У них что в голове? Довольны своей работой или не очень? Не намерены ли удирать? Людей и так не хватает... Говорят, начальник только о плане думает. Глупо. Он, Маслов, думает, конечно, о плане денно и нощно, но его и настроение строителей интересует. Оно ведь на цифрах, на том же плане потом отразится. Маслов с первого дня работы в управлении крепко на комсомольцев надеется. К общему удивлению, обязал итээровцев присутствовать на комсомольских собраниях. Вникать, чем молодежь дышит, чего ждет от начальства.

Замысел сам по себе, может, и похвальный, но и в нем проступает невольное неуважение к комсоргу. Мол, если ты, комсорг, не слишком активно шевелишься, я, начальник, проявлю встречную инициативу.

Была я на том собрании и видела, во что оно вылилось. Мастера по привычке покрикивали на комсомольцев, комсомольцы огрызались. Сидевший в президиуме Маслов то и дело подавал реплики, а потом, расположившись на трибуне, произнес такую начальственную речь, что многим стало не по себе. Производственное совещание, и только.

Почувствовала это и Марина. На обратном пути в автобусе она резко сказала: «Нет, больше я Маслова в президиум не посажу и слова ему не дам! С какой стати? Это в конце концов комсомольское собрание!»

Не знаю, исполнит ли Марина свою угрозу, не знаю, как сложатся дальше ее отношения с Масловым. Понимаю только одно: отношения между комсоргом и начальником должны быть равноправными. Они же связаны между собой одним делом, они не могут не зависеть друг от друга. Оба по - своему возглавляют молодежный коллектив. Правда, начальник прежде всего производственник, а комсорг - воспитатель, но разве в конечном счете это не переплетается? Интересы у начальника и комсорга во многом одни и те же. И заботы, как мы видели, совпадают. Нет бетона - бригадир Квасов предъявляет претензии и Маслову и Марине. Оказалось управление в хвосте - достанется и тому и другому. Каждому по своей линии.

Но равноправия между начальником и комсоргом нет. Его надо, вероятно, завоевать. Пока я видела лишь явную слабость комсорга и снисходительную опеку начальника, желающего командовать за двоих. Причем эту утечку авторитета комсорг, та же Марина Ярмолинская, ощущает остро и болезненно.

С лопатой или без?

Стоило обозначить проблему, как выяснилось, что волнует она не только Марину Ярмолинскую. До нее комсомольцев СМУ - 4 возглавлял Валерий Иванников. Ему были ведомы те же душевные муки. С тем же непонятным чувством вины выслушивал он Квасова или Салтыкова. Иногда с помощью комсомольского штаба стройки удавалось где - то что - то подтолкнуть, пробить. Но спасибо ему никто не говорил. Все равно оставался он для многих каким - то бездельником, бумажной душой: и для бригадиров и для начальника. Был Иванников для многих да так, пожалуй, и остался человеком непоследовательным, а значит, не слишком понятным. Он то увлекался комсомольской работой, развивал бурную деятельность, то остывал и явно тяготился своими обязанностями. В кабинете же начальника (управлением тогда руководил, правда, не Маслов) Иванников, хотя и старался, не мог отделаться от противного бюрократического трепета. Очень уж высоко стоял этот человек, не только по возрасту и по образованию превосходя комсорга, но и по значительности выполняемой работы. И только однажды Иванникову удалось стать вровень с ним.

Сломался бетононасос. Бетон пошел с крупными камнями, это так называемая большая фракция, и камни засорили трубы. Пришлось остановить машину. А время было горячее, шло бетонирование плит сепарации. На площадке собрались все: рабочие, бригадиры, начальник управления. Пришел Иванников. По пути он вернул несколько комсомольцев, намеревавшихся было сесть в автобус, ибо формально смена кончилась. Получив звено, Иванников расставил ребят вдоль труб и взял в руки лопату.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.