Открытие в хоккейном мире
Год назад хоккейный мир несказанно удивился — в команде рижского «Динамо» был посажен на скамейку запасных в кои-то веки воспитанный там олимпийский чемпион — вратарь Виталий Самойлов. Причем травмирован он не был и формы своей отнюдь не растерял. Просто его место в воротах занял невысокий, плотно сбитый 20-летний паренек, с первой игры в высшей лиге принявшийся вдруг «все ловить».
С поистине прибалтийским хладнокровием гасил он валы атак форвардов, не раз заставлявших капитулировать лучших голкиперов по обе стороны океана. Этакий невозмутимый волнорез, который, словно сдавая каждый раз тест на безошибочность, все делал вовремя, не поддаваясь на уловки нападавших, следуя какой-то своей программе — выбрасывал ловушку, вытягивал щиток, фехтовал клюшкой. И рижане, ни разу за полтора десятка лет игры в высшей лиге не дотягивавшиеся до медалей, резко пошли в гору. При измененной формуле чемпионата они сначала вошли в четверку команд, оспаривавших медали, а затем вышли и в финал: пытавшиеся противостоять им московские динамовцы лишь стучали с досады клюшками о лед, проигрывая дуэль за дуэлью Ирбе. В борьбе с ЦСКА за «золото» рижанам одного Артура, правда, не хватило, но и уступили они весьма достойно, опять же во многом благодаря своему вратарю.
А еще через полгода у его ворот коршуном будет кружить сам Гретцки, долго и безуспешно пытающийся отличиться. Выйти против него на лед и не дать Гретцки практически не уходящему с поля без гола, забить, было давней мечтой Артура. Мечтать, впрочем, можно о чем угодно, но в том, что «Лос-Анджелес Кингз» («Короли из Лос-Анджелеса») во главе с королем хоккея разгромят не имеющих опыта встреч с профессионалами динамовцев, мало кто сомневался. Да и европейские вратари всегда неуютно чувствовали себя за океаном на узких площадках «профи», где шайба так и норовит отскочить от борта на самый «пятачок» перед воротами.
Они разошлись, так сказать, миром — Уэйн Гретцки и Артур Ирбе. Суперзвезда профессионального хоккея и никому доселе неизвестный на американском континенте юный вратарь. Гретцки «свою» шайбу-таки забил. За две минуты до конца, когда она уже ничего не решала, — рижане при бесподобной игре Ирбе не оставили надежд «королям».
— Я краем уха слышал, что у наших соперников неплохой вратарь, — скажет после игры Гретцки. — Но, признаюсь, не придал этому особого значения. Когда на чужого, тем более европейского голкипера, беспрерывно и целенаправленно давят 20 тысяч наших неистовых болельщиков, тут не нервы — канаты надо иметь. Плюс наша тактика постоянного силового давления. Любая оборона рухнет, в том числе и ее последний рубеж. Но рижанин продемонстрировал такое хладнокровие, какое я последний раз встречал, пожалуй, разве что у Третьяка. Но тот был для меня легендой, а Ирбе — вратарем, которому я обязан забивать. А вместо этого мы всю игру утыкались словно в стену, почувствовав к концу чуть ли не полное свое бессилие. Думаю, ни одна из команд национальной хоккейной лиги не отказалась бы видеть в своих воротах вашего Артура.
Хоккейная интуиция Гретцки не раз приводила в восторг болельщиков всего мира. Не ошибся он и на сей раз. Именно Владислав Третьяк был кумиром Ирбе с тех самых пор, как маленький Арчи встал в Риге на свои первые коньки. Впрочем, кумир — это, наверное, нечто недостижимое, тогда как Ирбе, похоже, точно знал, чего он хочет добиться. И хладнокровием, и умением выбирать позицию, и даже быстротой реакции он действительно напоминает своего знаменитого предшественника. Единственное, что слегка огорчает Артура — Третьяк в его годы был уже основным вратарем сборной, к Ирбе же ее тренеры только присматриваются, отдавая пока предпочтение более опытным. Хотя двадцать один — самый возраст для вратаря.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Киноповесть
Рассказ
К 80-летию Евгения Рябчикова, долголетнего члена редколлегии «Смены»