Крик о помощи.
«Наверное, записку перехватила охрана при попытке передать из тюрьмы», — подумал Игорь Васильевич.
А дело в синенькой папке на первый взгляд заключалось банальное. Но в своей банальности страшное. Один мужчина — директор продовольственного магазина и две женщины — продавщицы «путем обвешивания и обмана потребителей экономили и расхищали продукты» в блокадном Ленинграде. Воровали у людей, умиравших с голода. Протоколы допросов, очных ставок, показания, описи имущества. И новые показания: «На первом допросе я дал следствию ложные показания, но сейчас я прочувствовал, что, скрывая основных виновников преступления, я делаю вред государству. Хочу рассказать всю правду...» А через несколько страниц еще более полное, более «искреннее» признание...
Корнилову стало не по себе. Он почувствовал смутное раздражение на Белянчикова, подсунувшего ему эту папку, на себя — за то, что принялся ее листать! Ему не раз приходилось листать похожие синие папочки. И за обесцвеченными, выгоревшими от времени строчками всегда вставали такие яркие, такие горькие воспоминания, что он надолго терял душевное равновесие. Белянчикову было интересно читать синие папки. Он узнавал из них о том, как много лет назад в его родном городе рядом с героизмом уживались стяжательство и подлость. А Корнилов узнавал среди обманутых и обвешенных себя и никак не мог отделаться от привычки подсчитывать украденные килограммы хлеба и масла, обозначенные в протоколах, и прикидывать, сколько ребят из его класса можно было бы кормить этим хлебом и маслом. И как долго. Вдобавок к жидкому соевому супу, который стали давать весной 1942-го. Для него события, описанные сухим языком судопроизводства, были частью его жизни. Со стяжателями и ворами у него были старые счеты.
...В мае ему принесли повестку, приглашали прийти в 30-ю школу на Среднем проспекте. Игорь пришел. Оказалось, что собрали всех учеников школы, оставшихся в городе и переживших самое тяжелое блокадное время. Собрали не для учебы, а немножко подкормить.
Ребята с трудом узнавали друг друга. Подходили, спрашивали: «Ты такой-то?» Похожий на тень человек улыбался и кивал. И происходило словно бы новое знакомство со старыми друзьями. Только осталось-то их совсем немного...
Незнакомая учительница, сверившись с классным журналом их третьего «Б», выдала талоны на обед. Обед состоял из тарелки соевого супа. Но не столько этот суп, сколько возможность опять быть вместе, в коллективе, преобразила ребят. Очень быстро они оттаяли, у большинства исчезла засевшая, казалось, навечно печаль в глазах. И уже слышался смех, и хоть и робко, но они пытались играть.
Очень недолго кормили ребят супами в какой-то столовой на Среднем проспекте. Потом, явившись в один прекрасный день к этой столовой, они нашли ее закрытой. Пришла учительница, объявила, что сегодня обеда не будет, а завтра чтобы все приходили на 10-ю линию, в дом 4. Кормить теперь будут там. И никаких объяснений. В новой столовой тот же суп оказался и гуще, и вкуснее. Мальчики радостно удивились — почему бы это? Соя-то везде одинаковая. А потом узнали — повара и официантки в той столовой воровали. «Гады! — говорили ребята между собой. — Взгрели бы их хорошенько!»
В новую столовую Корнилов ходил до самой осени, до отъезда в эвакуацию. И только один раз остался без супа — официантки едва успели расставить тарелки, как рядом со столовой разорвался снаряд. Осколками повыбивало окна, в суп полетели стекла, известка. Кое-кого из ребят поцарапало. Хорошо, что столовая была в полуподвальном помещении... Перепуганная учительница металась от стола к столу, проверяя, не ранен ли кто всерьез. Потом, обессиленная, села на стул и, улыбнувшись, сказала:
— Ну вот, ребятки, без супа, но зато живые.
Уж сколько воронок от снарядов и бомб видели ребята за это время, сколько разрушенных домов, погибших людей, а не утерпели — побежали собирать осколки. Игорь нашел осколок, похожий на всадника с лошадью. Он был еще теплый, с острыми, словно бритва, краями. Корнилов даже увез его в эвакуацию, в пермское село Сива. И там сменялся с одним местным мальчиком на две шаньги.
Окончание следует
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.