– Поговорим об особенностях, если так можно выразиться, технологии творчества. Тех, которые вы считаете для себя наиболее важными.

– Охотно. Хотя, наверное, я их представляю и оцениваю несколько субъективно. Но как иначе? Ведь они помогают в работе лично мне. а не другому... Прежде всего я готовлю себя к концерту, как к празднику. На сцене стремлюсь передать зрителю свой эмоциональный подъем. Стремлюсь раскрыть себя в каждой песне, не стараясь подделаться под чьи-то вкусы. Потому что убеждена: актеров, которые нравятся абсолютно всем, не бывает. Веду концерт с поправкой на зал. Самый идеальный из них для меня – зал Театра эстрады.

Наверное, кому-нибудь покажется высокопарным, но тем не менее перед выходом на сцену мысленно себе приказываю: «Сегодня нужно петь и говорить так, будто в последний раз». Заклинание способствует большей отдаче, откровенности, а фальши я боюсь больше всего.

– У вас есть «свой» зритель?

– Для меня все равны, кто сидит в зале. Те, кто попал в него случайно, ничем не хуже других. Конечно, я не ставлю цели обязательно всем понравиться. Но знаю: выступление на сцене – мгновение, его не вернешь. Раз вышла – сделай все. что в твоих силах. убеди в своей правоте. И останься собой.

– Вас привлекает поэзия?

– Очень... Перекличка моего репертуара с книжной поэзией, конечно, не принцип, но... Песни на стихи Шекспира, Марины Цветаевой, Кайсына Кулиева и других хороших поэтов для меня как подарок.

– Ваши песни ставит режиссер?

(Г. Мышкина из Северодвинска)

– Нет, я сама. Но для программы режиссер необходим. Это одна из причин, по которой я учусь в Государственном институте театрального искусства на отделении эстрадной режиссуры. Близится дипломная работа, а стало быть, и новая программа.

– Чем начался для вас этот год?

– Гастролями по Сибири. Там и узнала, что «Смена» открыла музыкальный клуб. Очень этому рада. Думаю, что пресса вообще должна больше заниматься анализом состояния современной эстрады, так. как это делается в отношении оперы, балета... Необходимы не бойкие рецензии завлекательного характера, а материалы с размышлениями, критикой, где достижения певца были бы соотнесены с таковыми же у отечественных и зарубежных мастеров.

– Как известно, откликнувшись на призыв «Комсомольской правды» о сборе книг для библиотек Нечерноземья, вы подарили сто пластинок и написали: «Почему бы не создавать на селе и дискотеки – как одну из форм эстетического воспитания». О них много пишут, спорят, говорят. Что бы вы хотели добавить?

– Дискотек сейчас много. Одной из главных проблем их создания обычно считается подготовка тех, кого зовут дискжокеями. Человек, который берет в руки микрофон, выступает перед людьми, безусловно. должен отвечать за свои слова, быть подготовленным, эрудированным. Но не надо превращать дискотеку лишь в некую форму лекторской работы (а есть и такая тенденция). То, что отечественные дискотеки в отличие от западных занимаются эстетическим воспитанием – прекрасно. Так и должно быть. Но нельзя его засушить – тогда идея себя скомпрометирует. Не случилось ли когда-то нечто подобное с молодежными кафе?

С другой стороны, эти кафе показали – тяга молодежи к клубному общению велика. А ведь дискотека – тоже своего рода клуб. Лекция – хорошо, но никто не возьмется утверждать, что танцы и разговоры под хорошую музыку на хорошей площадке – плохо... Про хорошую площадку я не случайно сказала. В каких помещениях звучит музыка и танцуют – очень важно. Дискотека – не просто столовая днем и клуб вечером. Ее помещение требует специальной организации. продуманного эстетического оформления, специальной акустической и световой аппаратуры, которую наша промышленность, к сожалению, еще мало выпускает.

– Читатели много спрашивают о композиторе Борисе Горбоносе, имя которого было поначалу в титрах фильма «Женщина, которая поет».

(Н. Качалова из Киева, Г. Шадрин из Красноярского края, А. Куренков из Псковской обл.)

– Еще до съемок я написала несколько песен. Чтобы музыкальная редакция «Мосфильма» отнеслась к ним беспристрастнее, сказала, будто их сочинил молодой, неизвестный композитор Борис Горбонос. «Что он, сам прийти не может?» – спрашивают. У меня целая легенда наготове: «Вот именно. Горбонос – больной человек. Живет в Люберцах. Страшный нелюдим». Чувствую – почти верят... Мчусь домой. Гримируюсь – усы, бакенбарды, очки и, естественно, мужской парик. Сажусь к роялю. Фотограф – мой знакомый – щелкает затвором. Утром приношу на «Мосфильм» снимок: композитор Борис Горбонос за работой.

Песни понравились. В Горбоноса поверили. Потом я созналась, и рядом с фамилией Александра Зацепина, написавшего к картине несколько песен, в титрах появилась моя. Больше того, мне поручили написать и фоновую музыку, я стала композитором фильма.

– Серьезный конец шутливой истории.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.