Никишка очень похож на дедушку. Высокий и стройный. Подвижное, худощавое лицо с тонкими прямыми губами и резко очерченными скулами. И только привычка при разговоре высоко поднимать одну бровь не нравится деду. Но это не мешает ему гордиться внуком.

- Весь на меня похож! - любит похвастаться Аким.

С приездом внука дед засуетился. Нарезал на скрипучем столе хлеб, приготовил из мороженой рыбы строганием, принёс масла. Никишка с удовольствием, обжигаясь, шумно выдыхая воздух, глотал горячий чай, заедая маслом и похожей на стружку мёрзлой рыбой. Дед угрюмо молчал, лениво дул на чай, ел мало и неохотно. Ярко светила лампа. В печке потрескивали лиственичные дрова, гудело в трубе. Изредка, вместо с дымным язычком, из дверцы вылетала искра: взовьётся вверх и, медленно падая, погаснет, а на полу останется след - лёгкая пушинка пепла.

- Дедушка, ты почему молчишь? - нарушил молчание Никишка.

- Так. Просто говорить не хочется, - вяло ответил Аким.

- Ты, дедушка, не грусти. Сегодня не попалось - в следующий раз что-нибудь попадёт. Так ведь я говорю?

Старик удивлённо поднял глаза и пристально посмотрел на внука. Достал трубку, набил её табаком, подцепил лучинкой уголёк.

- Откуда ты знаешь, о чём я думаю?

- Раньше, дедушка, ты весёлый был. Песни часто пел. А теперь песцов не можешь поймать и разговаривать даже не хочешь.

- Да, внучек, раньше не так было. Редко от меня песец уходил. Лучшим охотником считался. Теперь годы не те. У тебя и глаз зоркий и рука твёрдая... Эх, молодость, молодость! - вздохнул Аким.

Внук подсел к нему поближе, положил руку на колено деда и сказал:

- У нас есть что сдавать, поедешь в посёлок не пустой.

- Не в том дело, внучек! Жизнь проходит - вот и грустно мне. Умирать скоро надо, и неохота. Век на тундру глядел и не нагляделся!.

- А ты не думай об этом, дедушка! - посоветовал Никишка.

- И рад бы не думать, да думается.. Потом обидно: другие старики что-нибудь да привезут. Я один пустой приеду!

- Вот посмотришь, дедушка: хоть один, да попадётся, обязательно попадётся!...

Через несколько дней Никишка собрался в объезд проверять пасти. Аким занемог, болела спина, ныли ноги, и он остался дома. Никишка уверенно погонял оленей. Дорога хорошо знакома, День безветренный и ясный. Солнце, красное, неяркое, висит низко над горизонтом. От небольших редких кустов и островерхих кочек тени плотные и длинные. Вся природа напоминает застывший лунный ландшафт.

Осмотрев пасти, Никишка, покрякивая от удовольствия, бережно положил на нарты двух пушистых скованных холодом зверьков. Насторожил заново ловушки и повернул оленей, но не к зимовью, а в другую сторону. Всю дорогу он усиленно подгонял таяхом оленей и оглядывался по сторонам, словно боялся, что за ним кто-то следит.

До пастей деда далеко. Надо переехать не одну речку с покатыми берегами, десятки озёр с бугристыми накатами снега и голубоватыми пластинками чистого льда. На них снегу задержаться не за что, и ветер уносит его вдаль. Там, на холмах, далеко одна от другой расположены акимовские пасти. Главное, надо сделать всё так, чтобы намётанный глаз ни в чём не уловил фальши. Никишка положил песца под пасть, подумал, естественно ли выглядит зверь в таком положении, и переложил его иначе - мордой к приманке, которую сам обгрыз по краям. После этого придавил зверька бревном. Ещё раз осмотрел ловушку. «Нет, не заметит», - решил он.

Домой Никишка приехал поздно. Молча начал раздеваться усталыми, неторопливыми движениями.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.