- Здорово, Мишка! Ну хватит, хватит лизаться! Больше не полетим сегодня... Да тише ты, ненормальный!
- Как дела? - спрашиваю я «разночинца». Тот отрицательно качает головой.
- У нас тоже. А аппаратурка нормально?
- В порядке.
Штурман берет меня за локоть.
- Пошли покурим. Чего расстраиваться? Не нашли - и не надо. Делов-то... Эти... - он потер друг о друга большой и указательный пальцы, - все равно идут...
- Верно, Петрович. - Я освобождаю локоть из его руки. - Все равно...
Я знаю, что он отличный штурман и мелкий человечишка. С ним и спорить-то противно. Тем более, что он почти вдвое старше.
- Не мы же с тобой виноваты... - не унимается Петрович.
- Мы.
И все-таии я не пойму. Два месяца полетов - и никакого намека на аномалию. Радиоактивность - около нуля по всей площади. Магнитное поле варьирует еле-еле. Может, «чуточку» напутал главный геофизик? У меня холодеет внутри...
Эдик спрыгивает с самолета, делает стойку н идет ко мне на рунах. Белые руки на черной от бензина земле...
- Черт здоровый! - басит штурман.
Эдик идет вниз головой, в зубах у него лента от прибора. Останавливается, прыгает на ноги и протягивает ленту.
- С москвичей ящик коньяку!
Я медленно разворачиваю ленту. Ничего... Ничего... Лента скользит между ладонями и сворачивается на земле. Ничего... Опять ничего... Мишка протискивается в круг и ложится на мою ногу.
- Стоп, - говорит Юра.
- Эта?
«Разночинец» кивает. На ленте - узкий длинный пик радиоактивности. Сигнал земли, которого мы ждали.
- Контрольный маршрут прошли?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.