Тайна это я

Темнота, тишина, шевелиться нельзя. Даже глаза открывать нельзя. Вдруг тишину вспарывает свист. Затем перед самым моим носом мигает мощная лампа. Потом командуют сделать пять глубоких вдохов и выдохов и показывают, что творилось в моем мозге. Я всматриваюсь в нескончаемые клинописные строчки на двадцатиметровой бумажной ленте. Это и есть электроэнцефалограмма. Графическое, значит, отображение моего «я». Сотрудники Карцева расшифровывают код. Рассказывают кое-что обо мне. А потом за меня принимаются еще несколько приборов. В итоге выясняется окончательно: ни к профессии сборщика мелких деталей, ни к ряду других профессий я непригоден. Сразу чувствуешь себя человеком, когда узнаешь, скольких ошибок избежал в своей жизни. Правда, если быть откровенным до конца, из меня могла бы получиться хорошая ткачиха...

- Иван Дмитриевич, ваши рекомендации безошибочны?

- Прежде всего наши рекомендации необязательны. Мы лишь ставим диагноз: «может овладеть профессией» или «не может». Знает о таком заключении только администрация. Проходит пора ученичества, и мы знакомимся с тем, как работает новичок. Общие выводы, о которых уже можно говорить, с научной точки зрения весьма убедительны. Если, допустим, дается положительное заключение, в 97 случаях из ста оно оказывается верным. Наши рекомендации «непригоден» оправдываются на все сто процентов. Тем не менее обязательным заключение психофизиологов может стать лишь тогда, когда накопится материал, называемый статистически достоверным. Согласитесь, одно дело - опираться на данные обследований трехсот человек, и другое - когда те же показатели мы получаем, обследовав тысячи. Есть кабинет профотбора на 2-м Московском часовом заводе, организованный с помощью нашей лаборатории. На заводе вот-вот уже начнут действовать в строгом соответствии с тем, что говорят психофизиологи.

- Значит, вы уверены в способностях человека (или в том, что их применительно к данной профессии нет) еще до того, как он попробовал себя в работе. Предупреждая тем самым разнообразные - личные и производственные - конфликты.

- От которых, заметьте, всегда остаются в проигрыше и общество и личность. Но если к способностям прибавится желание - дело пойдет на лад. А это означает и высокую производительность труда, и хорошее качество работы, и зарплату соответствующую, и возможность освоить, скажем, две-три смежных операции, вообще возможность профессионально совершенствоваться.

- Отпадают, таким образом, многие поводы к увольнению. Понимаю, что не стоит все сводить к текучке, и все же закрепляемость кадров - одно из условий крепкой экономики. Кроме того, текучка - своеобразный ключ к важным личностным и социальным проблемам. Среди мотивов увольнений, которыми пестрят статистические отчеты, есть такой: «неудовлетворенность профессией». Что это такое? Казалось бы, ничего мудреного. Не нравится человеку работа, он и уволился. Но почему не нравится? В это редко вникают. А ведь существенно, оттого ли оставил человек работу, что ленив, или он чистюля, бегущий от «пыльной» профессии, или причина в том, что работа так и не показала ему свою привлекательную сторону. Все это поводы, дающие право упрекнуть коллектив в том, что он невольный пособник текучки. А как же! Именно он должен опекать юного рабочего, «сватать» с профессией, воспитывать его? Но бывает и другой источник «неудовлетворенности профессией», когда и виновных-то нету. Отсутствие способностей.

- Действительно, откуда быть интересу к работе, если ничего толком не получается. Подросток, не предрасположенный, так сказать, к профессии, - явление не такое уж редкое. В зависимости от того, какая это профессия, число подобных неудач составляет от 7 до 40 процентов. А если взять профессию полировщика сложнофасонных и многопрофильных деталей, то она «дает отставку» 80 процентам пытающихся служить ей. В конце концов большинство находит себе профессию, с которой устанавливаются близкие отношения. Но первоначальный (тем более повторный) необоснованный выбор наносит психическую травму подростку. Да и на обучение, оказавшееся ненужным, затрачиваются немалые средства. Кроме того, промышленность не получает запланированного количества рабочих. Только научно обоснованный выбор профессии гарантирует успех.

- Разговорился я на автозаводе имени Ленинского комсомола с девушками - операторами счетно-аналитических машин. «Муторная работа», - признавались некоторые. Хотя учиться в ПТУ все шли с увлечением. А другим девушкам профессия оператора по душе...

- Поверьте, будь в этом ПТУ кабинет профотбора, вы бы услышали только одно мнение.

- Но дело в том, что те, разочарованные, работали в общем-то нормально. Только без огонька. Как говорится, «от и до». Секретарь комсомольской организации жаловалась мне, что никак не удается на них воздействовать.

- Мне, разумеется, трудно давать заочные советы. Тут, вероятно, ситуация, требующая небольшого пояснения. Одними профессиями могут овладеть только люди, обладающие определенными способностями. В других профессиях находят себя все здоровые, нормально развитые люди, и разница между ними будет лишь в производительности труда и в затратах усилий. Соответственно и в настроении. Мы, повторю еще раз, не изучали профессию оператора счетно-аналитических машин. Но вполне допустимо, что она имеет отношение к категории «других профессий».

- Предположим, так оно и есть. Значит, часть девушек не располагает всеми качествами, определяющими профпригодность?

- Совершенно верно.

- Но коль так, их профессиональный потолок заведомо ниже, чем у тех, кто обнаруживает полную профпригодность и кто в перспективе способен вырасти, так сказать, в профессионально «пригожего»?

- Да, первые мастерами экстра-класса не станут. Как и не каждый, положим, квалифицированный шофер вправе сесть за руль спецмашины: «Скорой помощи», пожарной и так далее. Там особенно высоки требования к организму, хотя профессия та же. Должен, правда, заметить, что профессиональные качества поддаются тренировке, их можно совершенствовать. Но и здесь разница в достижимых результатах сохраняется.

- Есть ли смысл продолжать союз с профессией, коль он безрадостен? Страдает, например, самолюбие, да и вообще нет полной удовлетворенности работой.

- На этот счет существуют разные точки зрения. По одной из них люди, овладевшие профессией недостаточно, все же могут быть причислены к разряду профессионально пригодных. Основание выдвигается такое: нехватка рабочих кадров. По-моему, неверное заключение. Оно вытекает из неправильного понимания потребностей общества, из пренебрежения интересами личности. Другое дело, что, к сожалению, пока нет возможности организовать тотальную профконсультацию. Чтобы заранее подсказать человеку, кем ему быть, а кем не быть. Но чем раньше система профориентации, о которой мы говорили, станет реальностью, тем лучше будет каждому человеку и всему обществу.

- И все же система эта, пожалуй, не искоренит конъюнктурного отношения к рабочим кадрам. Директор фабрики говорит: «У меня и так людей не хватает. А я еще должен отказывать в приеме на работу тем, кто, видите ли, обнаруживает лишь частичную профнепригодность. Лучше уж частично используемое рабочее место, чем пустующее». И он будет по-своему прав. План-то ему нужно выполнять. Разве не так?

- В будущем, мне кажется, дело следует поставить так, чтобы руководителей предприятий обязывали (и создавали соответствующие условия) набирать людей, непременно удовлетворяющих требованиям профессии. Это будет оптимальнейшим распределением трудовых ресурсов.

- По-видимому, уже теперь надо широко знакомить заинтересованные инстанции, хозяйственных руководителей с практическими достижениями в работе по профподбору. И не на уровне легенд, а на уровне верных, исчерпывающих представлений.