Но сам Глеб был об этом другого мнения.
- А мы за тобой приехали, - сказал он, посмеиваясь. - Квартирная хозяйка твоя тоскует: а где же мой Ваня, где мой Ванюша, где же мой постоялец?..
Иван смахнул со лба грязные сосульки волос и застенчиво улыбнулся.
- Так что, давай пиши заявление.
Иван перестал улыбаться и удивленно глянул на Глеба.
- Давай-давай, - весело поторопил Глеб. - Есть у тебя бумага? Скажу тебе больше: мы уже и билеты взяли.
- Не отпустят. Мне тут еще до декабря вкалывать, - сказал Иван с облегчением. - Завербовался. На год, - пояснил он.
- Вроде бы это не в твоих правилах, - заметил Глеб. - Значит, на себя уже не рассчитываешь? На свою выдержку? Боишься, не хватит?
- А, какая разница! - беззаботно отозвался Иван. - Что так, что эдак!
- А раньше рассчитывал. Я просто констатирую факт. Ну, не тревожься. Мы уже договорились с Архиповым. Отпустит.
Иван растерялся. Он посмотрел на Глеба, потом на меня, снова на Глеба и снова на меня.
- Да нет, ребята, нечего мне там делать.
- Как же нечего! - воскликнул Глеб. - Приборы будешь чинить на радость дядям! Институт кончишь! Доктором арифметических наук станешь! Чудак! Говорит - нечего!... Ну, ладно, Иван, я серьезно. Пиши заявление, пока бухгалтерия не закрылась.
- У нас бухгалтерия круглосуточно, - подсказал Митрофанов. - Особенно если не получать, а выплачивать.
Иван решительно тряхнул головой:
- Нет, братцы. Никуда я не поеду. Если вы за тем приехали - зря. Брось, Глеб, я же не учу тебя жить!
- А я попробую, - жестко сказал Глеб и повернулся к Митрофанову. - Видишь ли, Паша, люди веками надрывались, бедные, чтобы жить по-человечески. Да жизнь только потому и идет, верно? А он вот решил вывести новую породу людей. А мы вот с Юркой посоветовались между собой и решили: ни к чему нам эта порода. Решили: ладно, черт с ним, порадеем, спасем человечество от вырождения.
Самоуверенный, холодно-насмешливый тон его нравился мне все меньше и меньше. Я видел, как ожесточается Иван, и решил вмешаться, пока Глеб еще не все испортил.
- Старик, - сказал я Ивану. - Ты сам знаешь: мы никогда не лезли в твои дела. В конце концов сам ты можешь жить, как тебе угодно, но твоей матери и Галке это совершенно ни к чему. Поэтому мы и приехали.
- Поэтому? - перебил меня Глеб. - А с чего это ты решил, что только в них дело? В них, разумеется, тоже, но далеко не только. Если бы так, я бы и пальцем не шевельнул.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.