Пи-мезоны и гандбол

Опустел Киевский дворец спорта. Уже опущен флаг V чемпионата СССР по гандболу. Уже вручены призы и медали. И людно лишь в одной раздевалке - там, где принимают поздравления. Раздевалка гандболистов «Кунцева» - новых чемпионов СССР - напоминала детский сад после раздачи новогодних подарков. И не удивляйтесь, читатель, что мне много раз придется начинать с этих слов: «Не удивляйтесь...». Не удивляйтесь, что они радуются, как дети. Не удивляйтесь, что Юрий Соломко собирается сбрить на радостях усы (правда, величие такой жертвы смогут оценить лишь обладатели этого предмета мужской гордости). Не удивляйтесь, что вокруг золотых медалей, в которых, кстати, и золота-то нет, отплясывают «танец дикарей» весьма солидные - с житейской точки зрения - люди: Георгий Лебедев - кандидат технических наук, Георгий Ларин - ведущий конструктор Вычислительного центра Академии наук СССР, начальник машины «БЭСМ-2», Юлий Исаенко - инженер Радиотехнического института, Евгений Мясин и Юрий Зайцев - младшие научные сотрудники, первый - Института радиотехники и электроники, второй - Института теоретической и экспериментальной физики. Согласитесь, что «большой спорт» и, скажем, кандидатская диссертация на тему «О взаимодействии пи-мезонов» сочетаются не часто. Да, наука не любит соперников. Соревнования, сборы, многодневные турне - все это ей, науке, не по душе. Поэтому и ставит она обычно вопрос ребром: или - или. Оказались после окончания вуза на распутье дорог и наши чемпионы. «Или - или...» Третьего не дано. Помогла теория относительности. Гандболисты «Кунцева» - а ведь почти все они были физиками - сумели замедлить бег времени. Правда, это открытие так н не стало достоянием гласности. Жора Ларин перешагнул порог Вычислительного центра в 19.. году. Впрочем, сбиваться на личности не стоит: ведь каждый из ребят имеет право на соавторство в открытии. И поэтому вместо нескольких индивидуальных историй «изобретения» я приведу лишь одну, обобщенную.

Биография игрока

Итак, Игрок команды мастеров перешагнул порог одного из академических институтов в 1959 году. Был представлен будущему шефу и через день отправился (разумеется, за счет полагающегося отпуска) на I Всесоюзный матч сильнейших команд страны. Увы, после возвращения с турнира в институте его встретили отнюдь не с распростертыми объятиями.

- Мне, молодой человек, спортсмены не нужны, - без обиняков заявил шеф. - Поищите-ка лучше другую лабораторию. К счастью, другую лабораторию он нашел быстро. И хотя новый шеф тоже не отличался любовью к спорту, милостивое разрешение продолжать занятия гандболом было получено:

- Играйте, пожалуйста. Все мы не без греха. Только учтите, сроки выполнения исследований пересмотру не подлежат. И он учитывал. Экспериментировал. Считал. Не вылезал - особенно перед соревнованиями - из лаборатории чуть ли не сутками. Словом, делал все, чтобы завершить исследования досрочно. Ибо только досрочное выполнение плана давало возможность вырваться, скажем, на чемпионат СССР. «Семья не возражает!...» Помните эту реплику главного героя фильма «Тридцать три»? Семья Игрока «не возражала» приблизительно тем же способом.

- Тренировка - работа. Работа - тренировка. А для дома у тебя время когда-нибудь будет? - говорила жена. И так как не тренироваться по меньшей мере три раза в неделю Игрок не мог, приходилось до предела «интенсифицировать процесс творческого труда». Поверьте, «окно» для посещения театра он начинал выискивать в своем расписании месяца за полтора до спектакля. Но, как говорится, «охота пуще неволи». Как видите, не сладка спортивная жизнь Игрока, пытающегося к тому же стать ученым. Впрочем, у него уже был богатый студенческий опыт.

Разгадка второго «и»

- Послушай, что это за команда такая - М-И-Ф-И?

- Тоже мне, загадка. Московский... институт... физкультуры...

- А еще одно «и»?

- Какое там еще «и»? Ты посмотри лучше, как они здорово играют. Ясно - из института физкультуры. Да и фамилии знакомые: Тихомиров, Зайцев, Лебедев, Ларин, Космынин...

- А ведь и правда. Я где-то читал про них. Легкоатлеты это... Бывшие... Теперь в гандбол играют. Подобного рода толки не раз возникали на трибунах во время гандбольных матчей лет семь-восемь назад. Но в дипломах, полученных этими ребятами несколькими годами позднее, в графе «специальность» стояло: «инженер-физик». Разумеется, не было лишним и «и». Таинственное «МИФИ» расшифровывалось просто: Московский инженерно-физический институт. Гандбольная команда МИФИ, можно сказать, родилась одновременно с московским гандболом - в 1955 году. Существовала под этим именем до 1959 года. А потом, после того как студенты превратились в молодых специалистов, сменила название на «Труд». И хотя теперь она именуется опять-таки по-иному - спортклуб «Кунцево», - основа в ней прежняя, «мифическая». Всякое бывает в вузах: и стипендии для спортсменов - «в виде исключения», и льготы при сдаче экзаменов или зачетов, и долгосрочные отпуска «по болезни». Только в МИФИ это, к счастью, не практиковалось. И тем не менее институт стал «альма матер» не только будущих ученых, но и спортсменов. Воспитание велось точь-в-точь по Макаренко - трудом. Казалось бы, ну что стоило перенести Борису Космынину, одному из ведущих игроков команды, сроки защиты диплома! Не тут-то было. В Харькове Борис после окончания игр I Всесоюзного матча сильнейших команд страны со всех ног мчался в гостиницу. Не давал мне (а жили мы с ним в одном номере) спать. Но зато привез в Москву не только жетон за второе место, но и пухлую папку - готовый диплом. Оценка на защите была отличной. Конечно, кое-кто не выдерживал даже семестра и уходил туда, где «создавали условия». Зато те, кто проходил первые испытания, обычно добивались многого. И никого в МИФИ не удивляло, что, скажем, баскетболистка московского «Строителя» мастер спорта Р. Хомутова вскоре после окончания института стала кандидатом наук. В порядке вещей это было. Так же как и то, что часть гандболистов команды МИФИ, выступавшей в чемпионатах СССР, получала повышенные стипендии. Поверьте, это далеко не просто в институте, относящемся по студенческой терминологии к числу «свирепых». Идеальная команда?.. Ну нет. Чего не было, того не было. И трения были. И разногласия. И болела она, эта команда, болезнями, обычными для всех команд мастеров. Только излечивались эти болезни на редкость быстро.

Новички и Чурлионис

Где найти новых игроков? Кем бы усилиться? Частенько тренеру, узнавшему о включении его команды в класс «А», эти вопросы месяцами не дают покоя. И остается порой через год от прежней команды одно название. В нашем случае опять-таки все было «не как у людей»: команда оставалась - менялись названия. Однако чаша сия - проблема «своих» и «чужих» - не минула и МИФИ. Приходили «варяги». Было такое. И уходили. Нагрузки?.. Да. Тренировались игроки как одержимые. Но ведь этим хорошего спортсмена не испугаешь. Кастовость?.. Нет, этого не было. Новичков в команде всегда принимали с распростертыми объятиями. Пестовали чуть ли не до потери сознания. Выкладывали все секреты. А все же многие уходили. Обычно на соревнования и сборы у гандболиста в год уходит месяца три. «Чистое время» - время матчей и тренировок - составляет от силы десятую часть этого срока. Тан что волей-неволей часов десять в день вынужден человек жить «в коллективе». И неуютно почувствует себя тот, кто в свободное время будет шагать в кино на «Великолепную семерку», тогда как его партнеры отправятся в консерваторию. Скучно ему будет. И одиноко. И в команде МИФИ играли в преферанс. Но чаще в шахматы. И в команде МИФИ до хрипоты спорили о том, стоило ли бить, скажем, Космынину тогда, на 37-й минуте, по воротам. Но так же спорили об импрессионистах, о «Девяти днях одного года» Михаила Ромма. Случались и в команде МИФИ «нарушения спортивного режима». Но только после окончания турниров. Словом, эти ребята не были ангелами, но мно-гообразию их интересов, наверное, могли бы позавидовать многие. И вот, представьте, новичок, уже достаточно поживший в большом спорте, попадает с этой командой в Каунас. «Пошли и Чюрлионису... Ну, на художественную выставку... Художник это такой...» - приглашает его Игорь Васильев. В Одессе Жора Ларин пытается втянуть новичка в спор о путешествии Тура Хейердала на «Кон-тики». А в самолете, во время полета в Алма-Ату, бедняге приходилось выслушивать лекцию о ядерных реакциях. Не мудрено поэтому, что за семь первых лет существования команды прижился в ней лишь один новичок - Юрий Соломно, студент Московского института связи. Позднее пришли другие - Александр Мазур, Анатолий Шевченко, Сергей Михалев. Но и им ассимиляция далась нелегко.

Нужна ли логика?

Итак, я представил, вернее, попытался представить вам команду, носившую на протяжении одиннадцати лет три имени, но оставшуюся по своему характеру почти такой же, как и одиннадцать лет назад. Причем если бы речь шла об одном человеке, то все сказанное, вероятно, можно было бы резюмировать так: неплохой специалист, интеллигентен, трудолюбив. А что он за спортсмен? Каков его послужной список в спорте? Ну, то, что «Кунцево» стало чемпионом СССР по гандболу 7:7, вы уже знаете. Правда, цифры эти - 7:7 - требуют расшифровки. Дело в том, что с 1956 по 1961 год всесоюзные чемпионаты проводились только по большому гандболу - 11:11, а с 1962, наоборот, - только по гандболу 7:7. В турнирах на большом поле наш герой был дважды награжден медалями: в 1959 - бронзовыми, а в 1961 - золотыми. Таков же итог и в чемпионатах по гандболу 7:7: в 1964 - бронза, а в 1966 - золото. Однако, хотя количество наград и равно, наиболее приятные воспоминания у новых чемпионов связаны именно с малым гандболом. Самая элегантная, самая красивая - все эти эпитеты постоянно сопровождали команду МИФИ. Но у вас на языке уже вертится вопрос: почему же эта «самая, самая» номанда стала чемпионом лишь в пятом первенстве? Лучше всего вам, вероятно, ответили бы специалисты-психологи. Но психология в спорте-пока что дело темное. И потому мне остается поделиться своими чисто субъективными впечатлениями. Предматчевые собрания, на которых избирался тактический план предстоящей встречи, чем-то напоминали (позднее этот опыт, видимо, пригодился) защиту диссертации. Докладчик - в этой роли обычно выступал Лебедев - обстоятельно, с применением схем излагал суть вопроса. А затем выступали оппоненты. Разумеется, и посылки и контрдоводы были строго аргументированы. Прения затягивались надолго. Впрочем, это себя оправдывало. Планы приобретали убедительность, логичность, а матчи - то почти математическое изящество, которое так притягивало зрителей. Логика чувствовалась в каждой комбинации, в каждом движении игроков. Защитники противника невысоки ростом - обстрел ведется издали. Медлительны - темп взвинчивается до предела. Ну, а если вратарь - рохля, то броски сыплются с любых дистанций. Однако в спорте, так же как, впрочем, и в науке, логика порой заключается в умении отказаться от логики. Экспериментатор ведет опыт. И вдруг вопреки всем теориям и формулам приборы начинают показывать нечто несусветное. Вот тогда-то один физик с криком «Этого не может быть!» бросает эксперимент, а другой начинает вопреки логике опровергать непреложные истины. Крупные научные открытия часто делают именно «нелогичные» ученые. Гандболисты МИФИ напоминали экспериментаторов первого рода. А логика их была сродни логике кибернетической машины, не признающей алогичных решений. Примеры? Пожалуйста. В матче «Труд» (Москва) - «Буревестник» (Киев) в 1960 году по логине вещей должны были победить киевляне. Огромный опыт, техника - все это было на их стороне. Однако «Труд» отлично провел турнир (их встреча с киевлянами была последней), и многие надеялись на сенсационный исход матча. Многие, но не гандболисты «Труда». Правда, они неплохо начали встречу с «Буревестником», но потом (помните, «этого не может быть...») испугались. И проиграли тайм - 1:6. После перерыва моснвичи вновь заиграли. Почти сравняли счет. И снова... испугались. В итоге «Буревестник» победил - 7:6. Чуть позже выяснилось, что москвичи и не могли выиграть: в своем, «для семейного круга» прогнозе большинство игроков называло победителем, исходя из логики вещей, киевлян! Вот уж поистине горе от ума! Чрезмерной логичностью команда страдала долго. И поэтому не случайно в последние годы, отдавая, как всегда, должное красоте игры команды МИФИ - «Труд» - «Кунцево», большинство специалистов все же сбрасывало ее со счетов, когда речь заходила о высших титулах. Да и в Киеве главными претендентами на золото считались тбилисский «Буревестник» и каунасский «Жаль-гирис». Однако прорицатели не учли одного. Команда повзрослела. Она уже перестала верить в непреложные истины гандбольной теории. И к тому же пришла к выводу, что логика победы порой заключается в умении отказаться от логики. Кучу призов получили тогда новые чемпионы - «За самую комбинационную игру в нападении», «Лучшему разыгрывающему», «Лучшему вратарю». Но, право, эти призы и золотые медали вручались не только тем, кто стоял в строю «Кунцева» на заключительном параде, но и тем «мифическим» игрокам, которые в 1955 году впервые взяли в руки гандбольный мяч.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.