Федор Басов продолжает жить

Игорю был непонятен скрытный человек. У такого на душе, наверное, что - то плохое. Молчаливых он даже немного побаивался: от них можно ожидать самого неожиданного.

Так получилось и с Костей Челноковым...

Когда то немногое, что казалось ясным, еще больше запуталось, Игорь охотно последовал совету друзей разузнать о непонятном соседе больше, чем было известно. Однажды в отсутствие Кости Игорь поглядел книгу, которую тот читал и над которой размышлял, забыв обо всем на свете. Книга оказалась простым справочником. Между страницами, где приводились нормы расходования цветного металла, лежала закладка. Она сразу привлекла внимание Игоря. Это была квитанция денежного перевода. Почтой из Москвы в Москву - на Суворовский бульвар, 2 - были отправлены деньги на имя Елены Басовой. Игорь оторопел: станок Федора Басова, перевод Елене Басовой!... И зачем понадобилась почта, ведь до Суворовского рукой подать! А может быть?... Игоря осенило: может быть, Елена Басова - мать Костиного ребенка? У этих скрытных людей разве что - нибудь разберешь! Вот ему, Игорю Горелову, нечего хорониться: никаких подлостей не делал. А Костя, этот скопидом, эта длинноногая кубышка, мог и на алиментах экономить...

Игорь решил действовать. Побывал в ремонтной конторе, где Костя работал раньше. Оказалось, что и там о Челнокове никто ничего толком не знал. Жил замкнуто, но работал парень неплохо, что - то изобретал, учился, ни с кем не дружил. Мрачный, замкнутый. А ушел из конторы на стройку после ссоры с прорабом: поругались из - за наряда - мало заплатил.

Оставалось одно: пойти к самой Басовой. Надо же вывести на чистую воду этого пройдоху и помочь женщине!

- Ребята, к Басовым как пройти? - спросил Игорь у мальчишек, гонявших по двору жестяную банку из - под консервов.

- Женька, к вам! - крикнули ребятишки худощавому мальчику с прилизанным вихром.

Женька повел Игоря по крутой лестнице на пятый этаж. Игорь приглядывался к своему провожатому. Тот был худой, но выглядел не истощенным, а скорее холеным, как дети в тех семьях, где добрый достаток и домоседка - бабушка. На нем были крепкие светлые ботинки, еще новые, с незапачканной белой просрочкой ранта. Право же, в таких совсем не обязательно выходить во двор, чтобы наподдавать консервную банку... На вид Женьке было лет десять - одиннадцать, в сыновья Косте он явно не годился.

Елену Басову, располневшую женщину лет тридцати пяти, Игорь застал на кухне, у газовой плиты. Она встретила его ласково, с неопределенно - приветливой улыбкой. Игорь сразу забыл приготовленные заранее фразы. Он спросил напрямую:

- Вы знаете Константина Челнокова? Игорь ожидал негодования, крика, он был готов к тому, что его выставят тут же за порог, произнеси он это имя, но вместо этого женщина, все так же улыбаясь, отрицательно покачала головой. Игорь не знал, что говорить дальше.

Вдруг Басова выронила ложку, побледнела и спросила совсем тихо:

- Котьку? - Она уже не улыбалась, смотрела с испугом и болью. - Котька Челнок, наверное?... Ну, конечно же, Константин...

Из уголков ее глаз почти одновременно выкатились два шарика и скользнули наперегонки по щекам. Она не утирала слез. Испуганный Женька, моргая глазами, растерянно смотрел на мать.

Проклиная все на свете, ругая себя за то, что ввязался в эту непонятную историю, Игорь поглядывал на дверь, собираясь уйти. Но Басова, видно, заметила его смущение.

- Пойдемте в комнату, - пригласила она. - А вам что - нибудь известно о нем? Ведь уже десять лет с тех пор пролетело, да, через два месяца будет десять... Федя так любил мальчишку! Сейчас, наверное, Котьку не узнать, совсем взрослым стал. Десять лет...

Елена Басова говорила сбивчиво, умолкала, с усилием проглатывая слюну. Игорь не сразу понял все. Он сопоставил то, что рассказала Елена о Косте, с тем, что знал о нем сам, и ему стало ясно: он обидел человека тяжелым, напрасным подозрением.

Рассказав Басовой о Косте все, чего она не знала и что должна была непременно узнать, Игорь помчался домой - скорее рассказать обо всем ребятам.

... Костя окончил ремесленное училище немногим больше десяти лет назад. Был он тогда жизнерадостным, подвижным пареньком. Только начинал осваивать профессию кровельщика, и поначалу не всегда у него клеилось дело, но бригадир Федор Басов любил его, как младшего братишку. Родителей у Кости не было: погибли во время войны. Котьку Челнокова приветливо встречали у Басовых. Жена Федора Басова тогда не работала: ждала ребенка, хозяйничала в доме. Помогая бригадиру, Котька весь день пел, в любую погоду. Он знал слова всех песен, но тянул их на один мотив... Водились за ним и грешки. Озорной был мальчуган. Иной раз такое отчебучит, что и не поверят, если рассказать кому... Все храбрость свою показывал. А вот учиться не хотел. Сколько ни говорили с ним, в вечернюю школу не шел.

В ту пору Федор Басов задумал гребнегибочный станок: ведь для кровельщиков совсем никаких машин не было, только фальцы гнули на рычаге - станком Демина называли, по имени ленинградского кровельщика, который его придумал. Долго Басов трудился, вечерами все чертил, книги читал, в сарае что - то мастерил. И здесь ему Котька помогал. Видно, и он понимал, как нужна кровельщикам машина. Война только кончилась, строительство разворачивалось вовсю. Везде стали появляться машины: у маляров - краскопульты да пистолеты - разбрызгиватели, у столяров - электрические пилы и дрели. Только кровельщики зимой и летом, в мороз и жару руками да молотком гнули края - железа, соединяя листы. Жена Басова раньше тоже на стройке работала, табельщицей. Она помнит, как радовался Федор, когда наконец догадался, как сделать машину для кровельщиков. Однако не суждено ему было исполнить задуманное.

Однажды поднялись Басов с Котькой на крышу недостроенного дома. Что - то не ладилось у них. То ли станина оказалась легкой, то ли ролики были слабы - гребень хоть и гнулся, но оказывался необжатым. Федор примостился у слухового окна, перевернул станок, пробовал подшипник. Котька лежал голым животом к солнцу и что - то пел. Потом он вдруг решил попугать бригадира и, непривязанный, без страховочного пояса, покатился вниз по крыше. Басов не успел и крикнуть. Котька, уже, видимо, не владея собой, стремительно приближался к самому желобу. Бросив машину, бригадир большими шагами побежал по скату, с размаху шлепнулся на живот, но все - таки успел задержать сорванца. Котька судорожно уцепился за скользкий от олифы край желоба. В этот миг что - то загрохотало по железному настилу. Это гребнегибочный станок, увеличивая скорость, надвигался на Федора Басова, распластавшегося у самого края крыши. Еще через мгновение грохот сразу прекратился. На крыше не стало ни машины, ни бригадира.