Настоящее

Но это не говорится так просто, и он спросил:

- А ты? Довольна работой? - и поправился: - Искусством?

- Не знаю... Все прозаичнее, чем мечталось.

Ковальчук вдруг почувствовал к ней острую жалость, точно к ребенку... Да, Варе изменило Призвание, а она боится признаться в этом даже самой себе. «Это трудно, как живую руку отрезать»... Но жизнь ведь не кончена!

- Не собираешься ли остаться здесь на вторую ночь? - громко спросили сзади.

Ковальчук обернулся: на ступеньке вагона стоял эквилибрист и с нагловатой усмешкой поглядывал на них.

Варя вздрогнула, съежилась.

- Сейчас, - и опять принялась теребить перчатку. - Напиши мне в областной город, до востребования.

- Тебе это нужно?

Ответа он не расслышал, потому что оглушительно загудел паровоз и Варя вдруг припала лицом к его жесткому, сырому плащу. В следующую секунду поезд тронулся, Варя прыгнула на подножку и сразу прошла в вагон.

- Сумочку, сумочку возьми! - закричал Ковальчук.

Она не услышала, тяжело опустилась на место и закрыла лицо руками.

- Не можешь без фиглей - миглей! - проворчал недовольно эквилибрист. - Это что за пижон?

Варя припала головой к стенке сиденья и беззвучно заплакала. Не потому, что обидели злые слова, а потому, что с беспощадной остротой ощутила, что все, чем живет она, ненастоящее. Настоящее где - то потеряно, осталось там, позади. Но она больше не хочет, не может так жить!