Степь побурела и оголилась... По ровным просторам ее мчался ветер. Он давно уже посрывал последние листки с молоденьких ясеней в лесных полосках, разогнал по овражкам и ложбинам пучки спутанной травы и сейчас бесплодно бушевал, наводя тоску и уныние своим воем.

Подняв высокий теплый воротник, Антонина пробивалась сквозь осенний ветер и холод к меховому заводику, который стоял на самом краю города, почти в степи. И хотя воротник ее пальто был высок, ветер все равно обжигал лицо, и Антонина шагала то спиной к ветру, то боком, проклиная непутевую погоду.

Из сердитых дум девушки естественно и просто вырастали другие мысли, такие же холодные и злые, как осенний степной ветер: «Опять мне от этих шапок отбиваться... Получат они от меня шапки! Как дали, так и получат!

Рабочие уже собрались во дворе. Антонина небрежно поздоровалась с ними, осмотрела замки, сорвала пломбы и открыла цех. Люди разошлись по своим местам. Антонина включила рубильник. Барабаны, словно проснувшись, тяжело завертелись. В меховом цехе начался рабочий день...

Пришел директор завода Шульга. Антонина с неприязнью подумала: «Сейчас начнется».

Шульга поздоровался и сказал:

- Чуешь, какой астраханец дует? Людям - то на Черных Землях каково? Чабанам?.. Дошло до твоего сознания или нет?

Тонкие ноздри Антонины сердито раздулись, она надменно вскинула голову и обожгла Шульгу сердитым взглядом:

- Не стану я красить овчину! Я сказала, что не стану, - и все! Не в чем мне красить.

Директор возмутился:

- Как не в чем? В чане крась, который вы с Гришей делали!

- В Гришкиной авантюре?.. Не буду! Шульга готов был сейчас оттаскать эту надменную, злую девчонку за косы, сломить ее тупое упорство, но сдерживался.

- Ну, вот чего... Дискуссию мы с тобой разводить не станем. Я приказываю - и делай!

- А я не буду делать!

- Почему?

- Не в чем!

- Ну, тогда приходи ко мне, по - другому поговорим.

Растревоженный Шульга вышел из цеха, хлопнув дверью.

Эта некрасивая история началась около полугода тому назад. Наш завод делал грубоватые овчины, из которых мы же сами шили на потребу добрым людям теплые кожушки и тулупы. Но можно было из наших же овчин делать и хороший, настоящий мех: тонко расчесанный, ровно подстриженный, красиво окрашенный. Мы быстро научились расчесывать и подстригать меховые овчины. Оставалось научиться их красить. Все у нас для этого было: и красители, и химикаты, и сильное желание дать стране красивый и прочный мех с маркой нашего завода. Не хватало только очень несложного чана, в котором следовало осуществить эту мудреную операцию. Горю взялся помочь сменный мастер мехового цеха Гриша Лоза. Он сконструировал, рассчитал и даже предложил самолично построить этот злополучный чан. Никто не сомневался в успехе. Мы знали: у Гриши золотые руки. В стенной газете «Мех Родине» появилась о Гришином предложении благожелательная статья с его маленьким фото в центре длинной колонки. О Грише заговорили как о новаторе, красильный чан которого в самом недалеком будущем произведет техническую революцию на нашем заводе. Но тут в нормальный ход событий вмешалась Антонина Начинкина. Надо полагать, что в Гришином порыве она усмотрела умаление своего авторитета. Шутка ли сказать: начальник цеха!...

Тоня вместе с Гришей окончила в прошлом году техникум. Приехали они на наш завод одним поездом, но Тоня, будучи девушкой властной и энергичной, с первых же дней заняла в цехе руководящее место, а тихий, спокойный Гриша стал сменным мастером. Ему была отведена роль, так сказать, технического исполнителя предначертаний Тони Начинкиной.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.