В длинных очередях, в которых простаивают безработные перед мюнхенскими биржами труда, время от времени появляется человек в потрепанном старомодном пальто и засаленной шляпе. Он хватает своего случайного соседа за пуговицу и говорит усталым голосом: - Послушайте, уважаемый, известно ли вам, что такое юридическая непрерывность действия закона?

И если спрошенный удивленно взглянет на него, он, отвесив светский поклон, сердечно пожимает руку незнакомца со словами:

- Вольфганг Пресс, доктор юриспруденции. - После чего робко добавляет: - Не найдется ли у вас случайно сигареты?

Так окончил свой путь непоколебимый борец за юриспруденцию и законность, почти легендарная личность, чьи лавры, однако, увяли раньше, чем им суждено было расцвести. Теперь это совершенно безобидный человек, но горе тому, кто вздумает в его присутствии засвистать или запеть пресловутый «Баденвейлерский марш». В ту же минуту доктор Вольфганг Пресс подскочит к поющему со сжатыми кулаками и возопит: - Что вы делаете? Ведь это же - преступление!...

- Почему? - удивится человек.

- Почему? - с горечью повторит доктор Вольфганг Прасс. - Ах, боже, боже мой, ведь это же, мой друг, яснее белого дня. Но позвольте вас раньше спросить: известно ли вам, что такое юридическая непрерывность действия закона?

Разрешите, любезный читатель, и нам от имени доктора Вольфганга Пресса задать вам тот же вопрос: знаете ли вы, что такое юридическая непрерывность действия закона?

Чтобы внести ясность в этот вопрос, нам придется вернуться к тому, ныне уже ставшему историческим, собранию союза «Хранители заветов», на котором председательствовал генерал в отставке фон Сакров, в то время еще исполненный идеалов и, по примеру своих великих предшественников, известный тем, что пил молоко и плодовые соки и питался овощами. Организационное собрание происходило под готическими сводами пивной «У спасителя», в атмосфере, как позднее писала мюнхенская пресса, возвышенной и проникновенной. Один из присутствовавших на собрании журналистов писал на следующий день, что он почувствовал, как его лица коснулись крылья истории, другой сравнил памятную речь генерала в отставке фон Сакров с полетом имперской орлицы. И лишь одна газета опубликовала ехидную заметку об организационном упущении, касающемся гимна «Хранителей заветов», ничуть не предполагая, что здесь таится драматический зародыш будущих событий, бурное развитие которых привело генерала фон Сакров, закоренелого противника западной демократии, в ряды ее приверженцев, мистера Макпаттерсона - к новому финансовому просперити, а доктора Вольфганга Пресса - в очереди безработных.

А теперь вернемся к тому историческому собранию.

Была поздняя ночная пора, и присутствующие уже в третий раз поднимали кружки с добрым мюнхенским пивом и троекратно провозглашали: «Hoch!». Генерал в отставке фон Сакров одной рукой вытирал вспотевший лоб, а другой приветствовал кричащую толпу. Официанты разносили пиво бесшумно и внушительно. Это были старые, опытные официанты, и они рассчитывали на крупные чаевые. Устав союза был принят единогласно. Из него вытекало, что союз «Хранители заветов» объединяет бывших фронтовиков, дабы снова, как было сказано в уставе, собрать их вокруг знамени Великой Германии в духе новой Европы для защиты западной цивилизации.

Затем генерал в отставке фон Сакров растроганно произнес: «Друзья и соратники! Наш славный съезд близится к концу! Так споемте же нашу боевую песню!» Сообщения о реакции на этот задушевный призыв различны. Однако, как нам удалось установить, все они сходятся на том, что среди «Хранителей заветов» в эту, на первый взгляд радостную и возвышенную минуту возникло некое замешательство. Это произошло в результате уже указанной организационной неполадки, состоявшей в том, что устроители заранее не подобрали песню в качестве гимна союза. Несколько голосов несмело затянули было песню о Хорсте Весселе. Но этот отважный акт чересчур опережал время, и нестройный хор захлебнулся в самом начале. В рядах «Хранителей заветов» произошло замешательство. В груди у них звучала победная песня. Она прямо рвалась из их глоток, увлажненных пивом, но петь ее было нельзя. Тогда они обратили свои суровые, но преданные взгляды на своего вождя - генерала в отставке фон Сакров. Генерал же взглянул на сидящего рядом руководителя отдела пропаганды, которого с почтением называли «маленький Геббельс», и этот взгляд, исполненный гнева и недоумения, как бы говорил: «Майер, мой вернейший ученик, как вы могли забыть об этом?»

Он поспешно написал ему записку: «Майер, вы просто скотина!»

После этого он обратился к присутствующим:

- Соратники и друзья, произошла небольшая оплошность. А сейчас к вам обратится наш милый и уважаемый друг, шеф пропаганды доктор Майер. Ура!

Герр Майер, обладатель звучного баритона с едва заметным тремоло, поднялся и сказал:

- Перед тем, как мы разойдемся, необходимо предложить песню, которая стала бы гимном «Хранителей заветов» и одновременно могла бы... так сказать... была бы некоторым образом, с точки зрения тактической и стратегической... этим, впрочем, я не хочу сказать, что она должна... и так далее... Всем ясно, друзья и соратники?

Он вспотел. Обсуждение было по - военному решительным и лаконичным. Участники собрания вставали один за другим и называли песню, после чего с шумом опускались на свои места. Самую длинную и прочувствованную речь произнес Альфред Барон, владелец оптовой зеленной лавки, в прошлом штурмфюрер войск СЕ, оказавший значительные услуги империи в качестве начальника лагерей военнопленных в Эстонии и на Украине.

Альфред Барон сказал:

- Я предлагаю марш «Баденвейлер», который отличается не только своими музыкальными качествами, замечательным ритмом и великолепной барабанной партией, но также и тем, что, как известно, он был любимой песней...

Тут оратор оглядел всех присутствующих и, встретив устремленные на него со всех сторон взгляды, полные напряженного внимания, продолжал:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.