В добрый путь

- Молодец! - похвалил Горбонос. Комбат с замполитом принялись смотреть бумаги.

- Кто у нас готику эту разбирает? - спросил Горбонос, перелистывая записную книжку унтера. - Может, тут одна порнография? Пошлем в дивизию, а там нас на смех подымут. Добыли, дескать, товар! Был такой случай.

- Позовите Антошкина, - сказал замполит, - а разведчиков накормить.

Пришел командир взвода связи Антошкин, и офицеры, придвинув огонь, склонились над маленькой книжкой в кожаном переплете. Это был дневник. Сначала унтер вел его аккуратно, записывая названия русских городов и сел. Потом записи стали короче, небрежнее и злее.

- «Я давно не писал, - переводил вслух Антошкин. - Мне страшно перечитывать написанное. Мы еще говорим о фюрере, о воинской чести, но для нас это уже только слова. Я не верю собственному ординарцу. Недавно мы запороли насмерть девчонку, которая что - то знала. Но она так ничего и не сказала. Что это? Доблесть? Я перестаю что - либо понимать...»

Расплескав кипяток, Андрей отставил кружку. Он поднялся и, неуклюже толкнув старшего лейтенанта, хотел уйти. Замполит с силой удержал его за руку, усадил на место. И тогда Андрей заплакал у всех на глазах. Все слилось: боль за Катюшку, усталость, вдруг навалившаяся на него. Видно, не так уж легко дались ему последние двое суток. К тому же Андрея угнетало чувство стыда перед капитаном, который видит теперь его слабость и, возможно, скажет: «Нет, ты еще не солдат!»

Но на слезы молодого бойца никто не обратил внимания. Только Горбонос сказал ординарцу:

- Налей - ка ему еще чайку!

... Раинее утро. Андрей с ординарцем сидят у входа в блиндаж. Ординарец - волжанин с густыми обвисшими усами. На кончике его носа круглая марлевая наклейка: задело осколком. Андрея он называет сынком, Андрей его - Иваном Алексеевичем.

У Горбоноса такой порядок: в ординарцы он берет по очереди только самых пожилых солдат батальона, «чтобы отдыхали». И хотя при нем отдыхать особенно не приходится: комбат на месте мало сидит, - они любят Горбоноса и заботятся о нем, как о сыне.

Утро теплое. Дымок от самокрутки медленно уплывает вверх.

- Вот и солнышко всходит, - говорит Иван Алексеевич.

Небо за селом розовеет, краснеет. Вот скользнул первый луч, лег на стену хаты - стена потеплела. Проснулась дорога, от холмиков засохшей грязи легли десятки маленьких теней. Где - то коротко взвизгнула пуля.

- Ну, вот и фашисты за дело взялись, - другим тоном сказал Иван Алексеевич. - Опять война.

Андрей молчит, улыбается, смотрит на запад. Он успокоился, выспался, ему хорошо. Он солдат своей части. По этим полям, перелескам ему еще далеко идти добывать победу.

В добрый путь, Андрей!

Ежегодно на крупнейших металлургических предприятиях страны проходят производственную практику студенты высших учебных заведений. Работая в цехах, они знакомятся с организацией труда и производственными процессами на различных участках. Практикой будущих инженеров руководят опытные преподаватели и специалисты.

- И как это тебе удается так чисто сделать! - говорит Юлия Модина, любуясь деталью, которую только что выточил Саша Синенко.

Год назад комсомолка Юлия Модина поступила в московское ремесленное училище № 57. За это время она многому научилась, крепко полюбила свою будущую специальность часовщика - сборщика. Правда, пока что не все у нее идет гладко, порой возникают такие вопросы, которые самостоятельно трудно решить. И Юлия не стесняется обратиться за советом к мастеру или к товарищу из старшей группы. Вот и сейчас, улучив свободную минуту, она подошла к Саше Синенко, чтобы посмотреть, как он сделал деталь: ведь это тоже учеба!

В ремесленное училище поступает много заказов от предприятий столицы. Не так давно здесь, например, стали осваивать сверлильный патрон. В выполнении этого заказа принимает участие и будущий часовщик - механик Саша Синенко. Он гордится тем, что ему доверили эту работу и что мастер Петр Алексеевич Решетов нет - нет, да и похвалит его.