На соседней койке заворочался человек с забинтованными руками и грудью, застонал в своём тяжком сне и затих; изредка кто - нибудь проходил по коридору, и на матовом стекле дверей скользила расплывчатая тень...

Истёк ещё час, и что - то изменилось в состоянии Володи: лицо заблестело от обильного пота, а дыхание стало совсем тихим и редким.

Сестра, снова вошедшая в палату, поглядела на раненого и тотчас же ушла, чтобы сообщить об этих дурных симптомах врачу.

Как только дверь за нею закрылась, Володя очнулся - веки его приподнялись наполовину, но из - под них ясно глянули зеленоватые зрачки.

- Сыночек... - пролепетала Ольга Ильинична, нагнувшись ниже.

И, видимо, Володя узнал её.

- Возьми... возьми меня за руку... за правую, - проговорил он внятно и требовательно.

Ольга Ильинична обеими руками схватила влажную руку сына; она ждала, что он скажет ещё что - нибудь, но он молчал, пристально и загадочно глядя на неё.

Тем временем внизу, в вестибюле, кучка людей возле лестницы увеличилась: пришли узнать о здоровье Володи два его товарища: Валя Лукашевич и Ваня Симоненко; затем появились женщины с фабрики, на которой работала Ольга Ильинична; они принесли её сыну белый хлеб и сахар... И вскоре тут тоже стало известно, что состояние Володи ухудшилось и пульс у него почти уже не прощупывается.

Старушка - табельщица тихонько заплакала, услышав это; Лена вцепилась в рукав шинели Верёвкина и отрывисто проговорила:

- Что делать, Витя? Я не перенесу этого... Надо же что - то сделать...

- Погоди, я сам пойду к докторам, - сказал Верёвкин со страстной решимостью в голосе. - Ты успокойся только...

И, сорвавшись с места, он опрометью, как был - в шинели и ушанке, - побежал наверх по лестнице. На площадке второго этажа он остановился, озираясь: направо и налево тянулись длинные белые коридоры, виднелись двери, много одинаковых дверей с матовыми стёклами в верхних половинках; кто - то в больничном тёмном халате и на костылях ковылял по коридору, какие - то непонятные тележки на высоких металлических ножках с колесиками стояли вдоль стен, странный аппарат в виде большого ящика со множеством выключателей и измерительных приборов был вынесен на площадку. И Витя невольно почувствовал себя здесь совершенно беспомощным, маленьким, ничтожным. Самый воздух госпитальных тускло освещенных коридоров был, казалось, насыщен человеческими страданиями - неслышные вздохи, стоны, сетования витали в них. И огромность этого печального мира заставила Витю как бы съёжиться внутренне.

Всё же, собравшись с духом, он переступил порог и вошёл в коридор. Надо было во что бы то ни стало удостовериться, что о Володе, который не мог уже напомнить о себе, не позабыли здесь, где, помимо него, сотни людей также нуждались в помощи. Могущественные средства исцеления были заключены, быть может, и в этом чёрном ящике с выключателями, поставленном почему - то на лестничной площадке... И мысль, что чего - либо из самых новейших, самых мудрёных средств не испробовали ещё для спасения Володи, придала Верёвкину мужество.

Раненый в байковом халате, передвигавшийся на костылях, молодой, с исхудалым лицом, с густыми сросшимися бровями, поровнялся с ним...

- Дяденька... - тихо окликнул Витя. - Как мне главного вашего найти, не знаете?

Раненый - лейтенант Грачёв - строго сверху вниз поглядел на круглолицего встревоженного мальчугана в красноармейской форме.

- Главного врача разыскиваете? Зачем вам главный врач? - осведомился он.

Тон, каким это было сказано, не допускал ни пререканий, ни промедления с ответом.

- Друг помирает! - жалобно вырвалось у Вити. - Тут он у вас лежит.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.