Десятое ноября - Всемирный день молодёжи. Прошло три года с тех пор, как впервые эта дата была отмечена массовыми демонстрациями и митингами на всех континентах, во всех странах. Язык речей ораторов, выступавших я тот осенний день с трибун Италии, отличался от языка, на котором изъяснялись их заокеанские друзья в Австралии. Непохожи были латинские буквы, начертанные на знамёнах и лозунгах, с которыми вышли тогда юноши и девушки Англии, на иероглифы, выведенные старательной рукой корейца. Но смысл всего сказанного и написанного был одинаков: молодёжь требовала прочного и длительного мира, обличала происки его врагов, звала повсюду своих сверстников вперёд, к лучшему будущему.

Единство демократической молодёжи, объединённой в рядах Всемирной федерации, - огромная сила, и сила эта растёт год от года.

А год, отделяющий нас от ноября 1948 года, от предыдущего Всемирного дня молодёжи, был особенно знаменательным. Этот год можно по праву назвать годом побед труда и мира. Каждый его день наносил чувствительные удары по планам маршалов, бевинов, блюмов и прочих господ.

Одно событие особенно омрачило существование бизнесменов и их политических маклеров. Это великие победы народа Китая, которые привели к провозглашению Народной республики Китая и образованию Центрального Народного правительства во главе с испытанным вождём трудящихся Мао Цзе - дуном. За этим правительством, возвестившим в своей программе о новой эре в жизни китайского народа, идёт вся страна.

Я участвовал как представитель советской молодёжи в заседаниях исторического Всемирного конгресса сторонников мира в Париже и второго Конгресса Всемирной федерации демократической молодёжи в Будапеште. И сейчас мне хочется рассказать о том, что я увидел за рубежом.

Читатели «Смены» знают, как проходила работа Парижского конгресса, на котором делегации 72 стран от имени 600 миллионов человек выразили волю тружеников всего света: «За мир! За демократию! Война войне!».

Мне хочется только ещё раз подчеркнуть ту всеобщую любовь, которой окружили советскую делегацию участники Конгресса. В зале Плейель, где происходили заседания Конгресса, то и дело раздавались приветствия: «Да здравствует Советский Союз!», «Да здравствует Сталин!».

В одном из парижских кинотеатров шёл в те дни фильм «Повесть о настоящем человеке». Когда французы узнали о том, что я, как и герой фильма, был спасён колхозниками и партизанами, лишился ног и всё - таки вернулся в строй, мне приходилось чуть ли не отбиваться от многочисленных восторженных французов.

- Вы настоящий человек! - говорили они при встречах.

- У нас в СССР все - настоящие люди, весь народ, - отвечал я. - Государство, правительство народа помогли мне. Им спасибо за то, что я вновь могу летать на самолёте.

Наша делегация встретилась в зале Мютюалите с четырёхтысячной молодёжной аудиторией. Новые наши друзья рассказали нам о своих героях. Особенно запомнились мне судьбы двух из них.

Скромная, тихая девушка Франсин Фромон знала много секретов, связанных с деятельностью подпольной организации Сопротивления. Когда её взяли немцы, она молчала, несмотря ни на какие пытки. На её глазах пытали её мать. Но она молчала. Мать умерла под пытками. Но она молчала. Её расстреляли за две недели до освобождения Парижа.

Когда возникали группы франтиреров, Гропера организовал свой отряд в Бургони. Немцы узнали его фамилию по многочисленным листовкам, подписанным им. Курчавая голова подростка была ими дорого оценена; Он долго был неуловим. Но его всё - таки поймали. Жандарм скрутил ему руки и повёл в тюрьму. Гропера пытался сагитировать конвоира. Не удалось. Тогда он изо всех сил ударил жандарма и бросился бежать. Вдогонку ему раздался выстрел. Он был ранен. Вскоре его подобрали крестьяне. Они вылечили смельчака.

Снова он ринулся а борьбу, снова был арестован, снова бежал. Когда Гропера был приговорён к казни, он отдал хлеб - последнюю «милость» своих палачей - тому, кто оставался жить и бороться.

В прошлом многие из молодых людей, собравшихся я зале Мютюалите, совершили подвиги во славу своего народа. Но вишистский дух ещё не истреблён во Франции. В настоящем большинство из них подвергается гонениям за то, что они были и остаются борцами за национальную независимость Франции.

Любовь Тимофеевна Космодемьянская по - матерински обнимала французских подруг Зои. Я пожал крепко руки моим новым знакомым, готовым, как Гропера, бороться до последней капли крови.

В Будапеште часто беседовал с представителями молодёжи самых различных стран. В день открытия Конгресса, до начала заседания, я встретился в фойе с греческим и английским делегатами. Разговорились. Как всегда, наши зарубежные друзья интересовались новостями из Советского Союза. Они спросили меня, что я делаю после войны. Я ответил, что учусь, что государство обеспечило меня всем необходимым, а я стремлюсь ответить на заботу хорошими и отличными оценками.

- Да, конечно, - заметил англичанин, когда я кончил свой рассказ, - у вас а СССР учиться может каждый. Это поощряется. Образование народа - краеугольный камень вашего строя. А у нас это камень преткновения. Ведь у нас на вооружение тратится в пять раз больше, чем на школы и университеты.

В разговор вступил греческий товарищ, прибывший в Будапешт с территории, занятой Народно - освободительной армией.

- Седьмая часть нашего народа погибла по вине англо - американских насильников и их монархо - фашистских прихлебателей, - говорил он. - И всё - таки им не удалось сломить дух наших бойцов. Посмотрите на это! - он показал нам книгу советского писателя, изданную я горном лагере греческими солдатами. Он преподнёс её мне со словами, в которых чувствовалась уверенность в том, что книга, изданная солдатами свободы, ещё будет красоваться на полке подлинно народного университета в Афинах.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.