К поселку от трамвая протянулся живой поток, идут рабочие с заводов.

В поселке девять корпусов. Решили так, пойдем и будем расспрашивать рабочую молодежь об их жизни. Заходили в квартиры. Были у Дымшало, Вафина, Муслиновой. Казалось, что о каждом из них можно написать замечательный очерк. Они были лучшими в Усачевке, их рекомендовали нам Ковалев, Ахапкин и другие партийные товарищи. Мы ходили к санврачу Келлер, к бухгалтеру Миллеру, брали цифры о доходности дома. С нами все охотно делились своими заботами, а мы до итого думали, что никто не будет подробно рассказывать о себе. Материала скопилось очень много. Пришлось для начала ваять один кусочек. Мы думаем написать в дальнейшем рассказ об Усачевке, а пока будем держать с городом связь и бороться вместе с рабочими городка за социалистический быт.

Скритшув, распахивается окно. Ветерок осторожно поворачивает створки. В стеклах, удивленно ясных, как глаза лошади, утренний мир. Дом проснулся, он глядит и ждет, может быть рано? Но в доме напротив щелкает форточка, потом окно. Тогда уверенней стучат задвижки, и одно за другим открываются окна. Запоздавших будят гудки заводов, будят властно, тормошат, как заспавшегося приятеля. День начался!

Муслимова, напевая, бежит к рукомойнику. Умыться, привести в порядок комнату, сменить воду в вазочке с цветами, позавтракать - везде успеть и первой придти на работу. Бывшая ткачиха, комсомолка, она в двадцать лет уже инструктор по текстильному делу. Она умеет организовывать свое и чужое время.

Вафин неторопливо одевается, пьет чай и читает. На полу вчерашняя газета. На подоконнике крошки хлеба и недокуренная папироса.

- Ну, астроном, пошли, - говорит Ибрагим.

- Пошли, - отвечает Вафин, накидывает на одно плечо шинель и идет за Ибрагимом.

Гаев ухитряется: пьет, ест, говорит и, отыскивая лады, ловит мотив, услышанный вчера з буковой роще, все - сразу.

Эрнст по обыкновению недоволен: скучная работа стоять у станка, то ли дело шоферу - газуй!

К продбазе, покачиваясь, подходит автомашина со свежим хлебом. 6.000 человек идут, бегут, одеваются, закуривают, смеются, жуют, разговаривают - в девяти корпусах, омытых росой и солнцем.

Тигруня просыпается, как из пушки.

Одеяло встает на дыбы. В воздухе: брюки, рубашка, пиджак с машущими рукавами, кепка, сапоги - все мелькает, кружится и каким - то чудом попадает на свое место.

С 9 до 11 часов по лестницам снуют разносчики продбазы: доставляют продукты на дом. Открываются мастерские: столярная, слесарная, пошивочная, открываются сберкасса, почта, парикмахерская, аптека, душ...

Основание Новодевичьего монастыря относится к XVII веку. На Усачевку приезжали посмотреть монастырь, вспомнить Бориса Годунова, царевну Софию и советовали возвращаться засветло и захватывать галоши. Теперь на монастыре висит вывеска «Музей раскрепощения женщины». Дом № 29 по Усачевке начал свою историю в 1928 г. В 1926 г. здесь была свалка.

В 1928 выстроен целый социалистический город:

9 пятиэтажных корпусов встало на утрамбованный грунт, 6.000 рабочих, переселилось в прекрасные дома. Рабочие «Каучука», «Электросвета», Артамоновского трампарка, «Краской Розы» и других предприятий Фрунзенского района получили чистые уютные квартиры: три комнаты, кухня, ванная, уборная. В большинстве квартир телефоны и радио. Утром рупоры сообщают о начале утренней зарядки, вечерам передают трансляцию из Большого театра, из Парка культуры и отдыха. В доме водопровод, канализация, центральное опошление.

Город живет на хозрасчете, годовой приход его составляет 447.769 руб., расход - 189.500 руб. Большая часть прибылей идет на улучшение бытовых условий социалистического города.

В 1933 г. мусора нет и в помине. Дома имеют жилой и удобный вид. Во дворе дома разделаны замечательные многоцветные газоны. Если поглядеть на фасад дома, взору представятся два ряда стройных домов, идущих параллельно друг другу. Среднюю часть целиком занимает зеленый сквер с молодыми, еще не окрепшими деревцами. Красивый фонтан занимает среднюю часть сквера. По вечерам здесь отдыхают рабочие, а днем играют их дети. За сквером видна терраса кафе.

Советская власть дала все возможности людям из подвалов и халуп оздоровить свою жизнь. Но человеческая привычка - зло, от которого трудно отречься. Даже беспризорник нехотя снимает свои лохмотья в чистой приемной детдома.

В квартире № 10, корпус 1, служащий Решетников держал помои до той поры, пока в них завелись черви.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.