- ВРС, - сказал он улыбаясь.
Гарде повернулся к нему. Лицо его было рассечено от одного уха до другого. Кровь, сначала бившая ключом, продолжала течь, свертываясь на авиационной кожанке, надетой поверх комбинезона. Мальчишка заголосил и побежал по кривой, как кошка.
- Мы у своих, - сказал Пюжоль.
- На этот раз я совершенно изуродован, - сказал Гарде. - Ты видел, как он побежал, этот малец?
- Тебя здорово хватило.
- Трепанировало.
- Сюда идут.
Действительно, к ним шли крестьяне. На взрыв выбежала вся деревня, теперь выходили самые смелые.
- Френте популяр! - крикнул Пюжоль.
Крестьяне подбежали к ним. Как видно, они считали упавших летчиков своими, так как вышли почти без оружия. Возможно, что перед катастрофой один из них разглядел на крыльях красные полосы. Гарде увидал среди обломков, что зеркальце обратного вида висит на своем месте, перед сиденьем Пюжоля. «Если я посмотрюсь, я покончу с собой».
Когда крестьяне приблизились настолько, что могли рассмотреть вздыбившуюся груду, стали, вытянутый, как рука, пропеллер и лежащие на снегу тела, они остановились. Пюжоль и чуть поодаль Гарде шли им навстречу. Крестьяне и женщины в черных платках ожидали, застыв неподвижными группами так, как ждут несчастья. С обеих сторон было мгновение нерешительности. Потом один из крестьян поднял кулак, скорее в направлении лежавших на земле тел, чем в сторону двух идущих летчиков. Один за другим поднимали крестьяне кулаки, салютуя разбитому самолету и телам, которые крестьяне считали мертвыми...
Ирина Эрбург, перевод.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
День в центральном музее В. И. Ленина