Год тому назад население видело в нас избавителей от тяжкого комиссарского плена, а ныне оно нас ненавидит так же, как ненавидело комиссаров, если не больше: и что еще хуже ненависти, оно нам уже не верит, от нас не ждет ничего доброго.

Весь тыл - в пожаре мелких и крупных восстаний и большевистских, и чисто анархистских (против всякой власти), и чисто разбойничьих, остановить которые силой мы уже очевидно не в состоянии. Вот годичные результаты работы ставки на фронте и правительства в стране; от таких итогов можно не то, что пессимистом сделаться, а выть от отчаяния. Стоим опять перед разбитым корытом, с задачей начинать все снова, в самых тяжелых условиях.

Такие признания вынужден записывать в свой дневник один из проницательных и умных белогвардейцев-колчаковцев - барон Будберг, бывший помощником военного министра в колчаковском правительстве. В ответ на «пожары» в тылу «освободители»

учиняют массовый террор. Холеная белогвардейская рука, затянутая в перчатку, хватается за шомпол, за намыленную веревку виселицы, за курок... И тогда каждый рабочий заподозрен в большевизме и ему грозит расправа. Вот свидетельство о тюрьмах колчаковки.

50 в день

... Тюрьма рассчитана на 250 человек, а в мое время там сидело больше тысячи. Почва для тифа весьма благоприятная. В подвальном этаже всегда лежало трупов 30 - 40: тюремная администрация просто не успевала хоронить умирающих. Главное население тюрьмы - большевистские комиссары всех родов и видов, красноармейцы, солдаты, офицеры, - все за прифронтовым военно - полевым судом, все люди, ждущие смертных приговоров. Атмосфера напряжена по крайности. Особенно удручающее впечатление производили солдаты, арестованные за участие в большевистском восстании 22 декабря. Все это молодые сибирские, крестьянские парни... Тюремная обстановка, близость неминуемой смерти сделала из них ходячих мертвецов, с темными землистыми лицами. Вся эта масса все - таки ждет спасения от новых большевистских восстаний. Естественно, что всякие, даже самые нелепые намеки на близость такого восстания у измученной солдатской массы вызывают сильное возбуждение, воскрешают надежды. Усиливаются на дворе ружейные выстрелы - им кажется, что на тюрьму наступают большевики, начинают готовиться к их встрече. Попала в тюрьму большевистская прокламация, призывающая рабочих и солдат к восстанию. Заволновалась большевистско - красноармейская и солдатская масса. Решили примкнуть к восстанию; стали запасаться поленьями, кирпичами, чтобы, в случае надобности, ударить в тыл неприятелю. Между тем, в тюрьме сидело много провокаторов, агентов охранки и военного контроля. К смертной казни приговаривали пачками по 30 - 50 человек, расстреливали 5 - 10 за день.

Некоторым по месяцу, по два приходилось ждать исполнения приговора.

(Д. Раков. «В застенках Колчака»).

Эту кошмарную картину дополняет следующий эпизод о мстительности к рабочим генеральских сатрапов, рассказанный тем же Д. Раковым:

Добить недобитого

Рядом с моей одиночкой, в которую меня потом засадили, сидит железнодорожный рабочий Медведев, с больным горлом, куда вставлена была серебряная трубочка. Нужно оказать, что в колчаковщине всякий рабочий - непременно большевик и злостный заговорщик. Шел этот Медведев с товарищами по улице Омска. Неожиданно налетели красильниковцы, арестовали и «прямым сообщением» направились в Загородную рощу. Рабочих там пустили вперед, взяли ружья на прицел, раздался залп. Или пуля пролетела мимо Медведева, или он упал раньше залпа, только на земле он очутился не раненым. Красильниковцы стали побивать раненых штыками. Медведеву штыком разорвали горло и удалились. Несчастный с невероятными усилиями добрался до городской больницы. Недели через две узнали красильниковцы, что он спасся, потребовали, чтобы власти перевели его, как «опасного большевика», в тюрьму. Медведев очутился в тюрьме и при мне числился за военно - полевым судом. Трудно вообразить, что представлял из себя этот Медведев. Однако, суд приговорил его к смертной казни.

И опять - таки лицо белогвардейщины едино. Ужасам застенков Колчака ничем не уступала «благословенная деникинщина»: взять хотя бы из газеты «Южное Слово» (№ 171 от 30 ноября 1919 г.) статью с таким красноречивым заголовком и выразительным смыслом.

КТО ПРОТИВ ЕДИНОЙ ВЕЛИКОЙ РОССИИ, БЕРЕГИСЬ!

Вопреки приказам генерала Слащева о прекращении преступной агитации против единой России и сохранении спокойствия впредь до народного собрания, которое разрушит судьбы родины, большевики продолжали свою подпольную злостную работу и собирались выпустить прокламацию, напечатанную во вчерашнем номере. Начальник контр - разведывательного пункта в свое время раскрыл организацию. Генерал Слащев положил следующую резолюцию: «Расстрелять 7 - го ноября за то, что пошли против «Великой Неделимой России». Генерал Слащев.

Далее следует список шестидесяти семи смертников.

Из этого омута страданий и смертей, который приносила с собою жадная до крови свора «реставраторов» царизма, вырывались на волю к борющимся товарищам такие краткие записки товарищей, обреченных на гибель:

Мы умираем на заре новой жизни

Товарищи! Я умираю на заре новой жизни, не изведав плодов рук своих. Но не для себя я работал, как мог и как умел. Мир обновится, - я знаю, я твердо верю, ибо старый строй рушится, обломками убивая нас, но нас много: все новые и новые силы идут под красное знамя, и они непобедимы. А как хочется жить, как хочется знать, верить и трудиться за идеалы человечества. Но судьбе было угодно бросить жребий на меня, и я пойду на смерть с верой в жизнь, завещая оставшимся не месть, а борьбу. Прощайте, товарищи! Боритесь и любите борьбу. 4/VIII. (Подписи нет).

Мы победим, товарищи! С нами творчество и радостный дух. Не отчаивайтесь, если волна революции уменьшится. Верьте, снова подымется ветер. Будьте всегда сильны духом. Мы всегда с вами. Да живет мировая революция!

Шура Усов.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.