Въедливый и дотошный товарищ поглядел на Гайдара.
- Когда ты приехал? - спросил он.
- Сегодня утром, - ответил Гайдар.
- Где же айва? - спросил товарищ. - Рюкзак, чемодан, корзина?
- Вот, варенье... - смущённо сказал Гайдар и вдруг, засмеялся. - Варенье из айвы, - повторил он, - а самой айвы не было. Астрахани не было. Ничего не было. Так пишутся рассказы.
Мы переглянулись.
- Добавим за науку ещё на две бутылки портвейна, - сказал наш товарищ.
Мы кивнули головами дружно и весело.
Вы, конечно, знаете повесть Аркадия Гайдара «Голубая чашка». Речь там идёт о хорошей жизни и голубой чашке, которую в чулане разбили мыши. Из-за злых серых мышей досталось ни за что ни про что добрым людям... Ну да рассказывать об этом долго не следует. «Голубую чашку» если вы и не читали, то прочитаете сами. Но голубых чашек в хозяйстве Гайдара было две, и вторую мы тоже разбили, и о второй чашке Гайдар никому не рассказывал, и рассказать о ней придётся мне.
Нам было по тридцати пяти лет каждому - мне немного больше, Гайдару немного меньше, - и мы играли в солдатики в комнате у Гайдара и пели весёлые солдатские песни.
Трудная и сложная обстановка складывалась на нашем фронте, На белую столовую клеёнку Гайдар налил холодного кофе и кофейная лужа превратилась в непроходимое торфяное болото. Окопами полного профиля протянулись перед нами ленты от пишущей машинки, четыре напёрстка стали грозными бетонными дотами. Из кусков пилёного сахара мы выстроили неприступную цитадель, и в ней засели мои зелёные оловянные снайперы.
Голубые солдаты Гайдара пошли в наступление. Артиллерийскую подготовку его полевые орудия провели неудачно. Две деревянные пушки могли стрелять только шариками из жёваной бумаги, гороху в доме не было, и оловянные снайперы громко смеялись в своём сахарном укреплении над огневой немощью врага. Худо приходилось Гайдару Танки его не сумели вовремя обойти вязкое кофейное болото, и голубые солдаты падали один за другим, когда бежали в атаку следом за своими храбрыми барабанщиками. Без промаху, на выбор, били оловянные зелёные снайперы по голубым мундирам, и скоро возле моего переднего края остался только один голубой солдат.
Тогда Гайдар решился на последнее средство. Из резерва своего главного командования вызвал он тяжёлую бомбардировочную авиацию, и скоро над сахарной цитаделью повис на нитке сверхдальний бомбардировщик «Гай-1939». Под крылья самолёта Гайдар хотел подвесить бомбу пострашнее. Из шкафа у своей жены Доры взял Гайдар большую голубую чашку - мощную торпеду самого последнего выпуска - и сначала привязал её к самолёту, а потом взял и обрезал нитку ножницами.
Даже я, главнокомандующий зелёными солдатами, испугался, когда полетела вниз, на стол, из-под самого потолка голубая торпеда, потому что знал, что эту чашку, подаренную Гайдару в день рожденья, очень любила Дора.
Со страшным звоном ударилась чашка стол и разлетелась вдребезги, усеяв осколками поле боя. Но нерушимо стояла на столе сахарная цитадель, только один напёрсточный дот отлетел на пол. И по-прежнему смеялись над врагом мои храбрые снайперы.
Тогда Гайдар сказал, что вынужден капитулировать, и признал, что война им проиграна. Солдатиков он убрал в ящик, подобрал осколки, вытер с клеёнки кофейную лужу и задумался.
- Что же мы скажем Доре? - сказал он тихо. - Можно, конечно, выдумать, что и эту чашку разбили мыши. Но списывать со своих собственных произведений - самое никудышное занятие для писателя, и потому давай выкинем черепки на помойку и никому никогда об этой чашке говорить не будем...
Так мы и сделали. Но забыли посмотреть под стол, и там осталось донышко голубой чашки с двумя скрещенными мечами на нём.
Дора нашла донышко вечером и сказала нам просто и коротко, что полагается после окончания войны приводить в порядок разрушенные города и убирать с полей битвы мины и снаряды.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
О чём рассказывает академик И. Мещанинов
Как велась работа над подготовкой к изданию литературного наследства В. И. Ленина